Бенджамин Андерсон, которого в простонародье все почему-то звали Бобби, был достаточно старым знакомым Джая по той простой причине, что оба их отца крутились примерно в одной области заработка огромных куч зелени и даже, кажется, пару раз выступали партнерами. Самым подходящим определением для Бобби Андерсона, как и для многих других отпрысков богатых родителей, было: красота и заносчивость в одном флаконе. И не было ничего удивительного в том, что девушек Боб всегда выбирал себе под стать: таких же красивых, таких же заносчивых.

И вот, у очередной пассии Андерсона, которую Кеплер никогда не видел в лицо, случилось день рождение. Пассия с цветочным именем Ясмина оказалась девушкой не робкого десятка и тут же затребовала с потенциального жениха внимания и всевозможных подарков, в том числе организацию шумной, масштабной вечеринки, способной поспорить своим размахом с тусовками знаменитых селебрити.

Джаю до всего этого копошения страстей и сплетен дела было мало. С Бенджамином Кеплер и раньше общался не часто. Теперь же, кроме прочего, старался по возможности избегать общества, наслышанного о ситуации в его семье, и, как следствие, необходимости говорить на эту тему. Люди, среди которых Джай крутился, очень болезненно относились к любым финансовым упадкам своих знакомых, а личный финансовый упадок Джая был фактом довольно очевидным. Кеплер сумел вывернуться и состряпать из неприглядной истории красивую романтичную сказочку, но, чтобы поддерживать историю на плаву, хорошо было бы не завраться и самому не запутаться в том, чего успел наговорить. А значит, и говорить нужно было поменьше.

Такого плана парень и придерживался ровно до тех пор, пока в стенах родного университета его не выловил Бобби, слегка встрепанный и перевозбужденный. У Бобби было многое, почти все, чтобы вечеринка в честь его красавицы-подружки удалась на славу. Не хватало Бобби совсем немногого: белоснежной, рассыпчатой дури. Андерсон просил много, с размахом, но и заплатить обещал не скупясь. И Джай, не уверенный сможет ли О’Коннелл столько достать, почему-то согласился. Тут же Кеплеру вручили два пригласительных, на тот случай, если он захочет привести с собой подружку или… ну, кого-нибудь.

До вечеринки оставалось около недели, сроки поджимали, и Кеплеру не оставалось ничего, кроме как в тот же вечер скинуть Трою смску, в надежде, что все сложится.

[charinfo]23 года, наркодилер[/charinfo]

Отредактировано Jai Kepler (01.08.2018 13:07:18)

В тот вечер у Джая были свои дела в городе, так что, отправив смску, он благополучно про нее забыл, погрузившись в свои заботы. Метро, турникет, поезд, эскалатор. Дальше свежая или, точнее будет сказать, освежающая улица, встреча, пара ничего не значащих слов про «как дела», пара решенных вопросов. И снова метро и турникет. В поезде удавалось прочесть страницу-другую лекций, готовясь к предстоящему рубежному зачету.

В этом полугодии с учебой все складывалось более-менее удачно, без ебанутых преподавателей и странных предметов. Выпуск был уже скоро, и складывалось впечатление, что студентов решили окружить максимально адекватным окружением, чтобы написание и сдача дипломов прошли гладко. Кроме прочего, некоторые преподаватели развили довольно активную деятельность по окучиванию будущих молодых специалистов, заманивая пойти после выпуска работать в те или иные кампании. В общем, семестр был интересным и ненапряжным, и даже взнос за обучение в этот раз Джай умудрился оплатить самостоятельно, вовремя и в полном объеме, за что стоило отдельно благодарить О’Коннелла с его «подработкой».

Что касается Троя, то ответная смска застала Джая на улице, на подходе к очередному входу в подземку. Глядя на экран Кеплер сперва нахмурился, а потом даже остановился, всматриваясь в неярко светящий смартфон.

Первым предположением Джая стало то, что О’Коннелл, должно быть, пьян. Ну, а что? Бывает. Хороший вопрос в том, стоит ли решать их с Троем дела в таком состоянии подельника. Потом Джай подумал, что, может, Трой вовсе и не пьян, а, например, ведет машину. А набирать смс одной рукой, когда все твое внимание сосредоточено на дороге — не самое удобное занятие на свете. После этой мысли Кеплер задумался над тем, а есть ли у О’Коннелла машина.

В руке Джая стыл кофе, только что приобретенный в местном Старбаксе. Кеплер мог бы придумать еще миллион причин, почему смс от Троя выглядела так странно, но самым разумным объяснением казалось все же, что О’Коннелл просто-напросто нетрезв. Джай отпил кофе, едва не обжегшись о горячий напиток, и, взвесив еще раз все «за» и «против», решил, что лучше решить вопрос со «снежком» сегодня, вне зависимости от того, в каком там О’Коннелл состоянии. С набором смс на ходу у Джая все было определенно лучше, чем у Троя, который мог все-таки вести машину, поэтому Кеплер продолжил свой путь в метро, одной рукой выбирая на экранчике нужные буквы.

И, подумав, Джай все-таки дописал вторую часть сообщения, уже заведомо немного ощущая себя наседкой.

[charinfo]23 года, наркодилер[/charinfo]

Отредактировано Jai Kepler (01.08.2018 13:08:15)

Смска пробилась к Джаю сквозь все пласты городского грунта и прилетела прямо в вагон метро. Кеплер не знал, чего можно ожидать от напарника, но был уверен, что от предложения загнать такую огромную партию дури Трой не откажется. Даже за то короткое время, которое они работали вместе, сложно было не понять, как сильно О’Коннелл любит денежки.

И все же к такому условию Кеплер оказался не слишком готов. Вообще, какое-либо условие Трой выставлял впервые. Нет, между ними были четко оговорены их права и обязанности, достаточно строго регулирующие образ их теневой деятельности. И был там, среди прочего, пункт, страхующий О’Коннелла и его товар от Кеплера и его зависимости. В пункте ясно и по белому говорилось, что если Джай раскатает губу, то ему пездъец.

А теперь смска светила Кеплеру в лицо дурацкой идеей Троя завалиться на тусовку вместе. И очень сложно было поверить в то, что О’Коннелл просто захотел развеяться. Гораздо логичнее выглядела попытка подельника перестраховаться. Ну, или же догадка Кеплера оказалась верна, и Трой действительно был пьян. Во второе теперь хотелось верить больше. Джай раздосадовался, сгоряча отправил быстрое:

Устало провел ладонями по лицу. Помассировал глаза. Люди, окружающие Кеплера в метро в основном были безразличны, но пару любопытных взглядов он все-таки поймал. Наверное, думают, что Джай получил какую-то плохую новость, что в общем-то было не далеко от истины. Только это не было уведомление о задержке зарплаты, или необходимости работать сверхурочно, или о том, что бабушка окончательно впала в деменцию и теперь Джаю нужно за ней приглядывать. Нет. Плохой новостью было то, что О’Коннелл с какого-то неебического рожна вдруг решил потусоваться вместе с Джаем на элитной вечеринке у Бенджамина в рот его ебать Андерсона.

Кеплер постарался взять себя в руки. Пару раз моргнул. Телефон сообщил, что исходящее сообщение наконец-то тоже пробилось сквозь городской грунт и прилетело к О’Коннеллу прямо в телефон. Джай поспешил набрать второе сообщение:

Поверить в то, что Трой действительно обидится, было сложно. Но вот вероятность того, что Кеплер сейчас этой смской заденет гордые чувства ушлого представителя менее избалованной молодежи, как-то неприятно сосала под ложечкой.
[charinfo]23 года, наркодилер[/charinfo]

Отредактировано Jai Kepler (01.08.2018 13:08:21)

— Блять, — Кеплер выдохнул облачко пара в холодный воздух улицы. На экране телефона была открыта очень важная смс от О’Коннелла, которую Кеплер силился прочесть. Нет, общее настроение послания легко угадывалось, но почему-то Джаю было очень важно разобрать каждое слово этой головоломки.

Кеплер не понимал, в чем проблема Троя. Почему его подельник пишет такие странные смс? Вариант с вусмерть упитым ирландцем никуда не отпадал, даже не смотря на то, что О’Коннелл гневно сообщал Джаю, что «Сам блл бхой!». Разве не именно таким образом и ведут себя бухие в говно кутилы, стремясь, к примеру, сесть за руль тачки? Джай навидался подобного говна на вечеринках, сродни той, что хотел устроить в выходные Андерсон. Детишки богатых родителей и в трезвом виде не всегда имели в своей голове тормоза, а уж приправленные высокоградусным топливом, они считали, что никто им не указ, даже законы ебучей физики. Вот только Трой не был избалованным ребенком. Он был продуманским, аккуратным и вертким ребенком улиц. Человеком, который в силу своей незаконной деятельности, вынужден был продумывать варианты сделок и способы съеба в неудачных ситуациях. Человеком, который вряд ли бы решился на бухую голову обсуждать поставки. Во всяком случае, Джай на это надеялся, пытаясь и сам придумать в своей голове вариант, устраивающий их обоих, и, одновременно с этим, способ съеба, если все пойдет по пизде.

Подставлять Бобби не хотелось. Джай не был единственным человеком в универе, который мог достать, если кому-то было нужно. Он знал об этом, все знали об этом, но все равно упорно шли именно к Кеплеру. Почему? Потому что у Кеплера не было наебов и сбоев. Джай на удивление исправно и добропорядочно выполнял свою работу по снабжению народа радостью. И если его первый в жизни наеб приключится именно на громогласной вечерине Бенджамина, то плакала вся контора. Джаю думалось, что после такого провала к нему не станут приходить даже сбавь он наценки.

Но брать с собой О’Коннелла?

В голову никак не лезло подходящее решение, и поэтому Джай упорно вчитывался в каждое слово полученной от Троя смс, рассчитывая, что хотя бы эту загадку он в состоянии решить.

«Мне поибть кк ты там всс правинреш».

— Поебать… — Кеплер закурил, задумчиво всматриваясь в оживленную вечернюю улицу. Через дорогу, приютившись между новомодными бутиками, печально мерцал перегоревшей вывеской секонд-хенд. В голове Джая начала формироваться какая-то подходящая идея, и он силился ухватить ее за хвост.

А что? Трой ведь симпатичный. Даже вполне смазливый, если стереть с его лица неприятную ухмылку и хмурые брови, с которыми он обычно приходил на встречи с Джаем. Салли, знакомая из секонда, которая щедро отдала Джаю его новую зимнюю куртку почти бесплатно, поможет подобрать какие-нибудь шмотки. С волосами Кеплер и сам что-нибудь придумает. Останется только заставить Троя молчать весь вечер. Может, придумать легенду про немого парня по обмену? Сыночка какой-нибудь шишки, но не очень большой, чтоб было не на слуху. В целом, может и проканать, никто допросы устаивать не станет, это ж вечеринка. А типаж Троя как раз из тех, которые нравятся девчонкам: расспрашивать будут разве что про его отношения и предпочтения.

Сигарета кончилась, и Джай тяжело выдохнул в морозный воздух последнюю порцию никотина.

Кеплер заранее был уверен, что подписался на какую-то хуйню. На еще большую хуйню, чем была дома у Робин. Почему жизнь, сталкивая его с Троем, постоянно ставит их вместе в крайне некомфортные и уебищные ситуации?

Джай знал ответ на этот вопрос.

Потому.

[charinfo]23 года, наркодилер[/charinfo]

Отредактировано Jai Kepler (01.08.2018 13:08:27)

Кеплер, наивно решивший, что все вопросы с Троем решены, по крайней мере, до обозначенной пятницы, ошибался. Джай предполагал, что О’Коннелл будет сопротивляться любому вмешательству в свое личное пространство и уж тем более он станет сопротивляться наглым попыткам как-то это личное пространство преобразить. Только Джай не рассчитывал, что сопротивляться О’Коннелл начнет так скоро.

За время, понадобившееся Трою на то, чтобы оценить ситуацию и наконец-то позвонить, Кеплер уже успел выкинуть все их дела из головы. Он повстречал на улице знакомых и вовлекся в живое обсуждение недавно приехавшей в Манхэттен выставки авторской куклы. Не сказать, что Джай увлекался чем-то подобным, но его безгранично умиляло, что почти все его знакомые девушки — от умнейших представительниц юридического факультета до расфуфыренных пигалиц, считавших себя как минимум светскими львицами — все они крайне живо хватались за эту тему и в мгновение ока превращались в забавных девчонок, незатейливо мечтающих о той или иной кукле. За неделю, прошедшую с открытия, Джая уже успели снабдить таким подробным лором про большую часть экземпляров выставки, что Кеплер был уверен: он запросто может идти и прямо сейчас проходить собеседование на должность экскурсовода выставочного центра.

Телефонный звонок выхватил Кеплера из беседы как раз в разгар спора о том, из каких волокон: натуральных или синтетических, — лучше делать волосы этим самым куклам. Кто-то аргументировал реалистичностью полученного образа, кто-то — негуманностью получения натуральных волокон посредством забора их у бедных животных. Постепенно спор подходил к решению, что нужно использовать человеческие волосы, благо в 2013ом они продаются в достаточном количестве, специально для любителей потаскать парики. Джай все больше загорался идеей сходить на эту выставку самостоятельно, ведь лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Становилось действительно любопытно: правда ли некоторые выставляемые экземпляры настолько реалистичные, что аж жуткие.

Но из подобных раздумий его выхватил О’Коннелл. Ну да, какие выставки? Пережить бы выходные.

Джай ожидал услышать заплетающийся голос подельника на фоне шума и гама кутящей толпы, но к своему удивлению обнаружил, что Трой звучит крайне трезво, решительно и, по обыкновению, грубо. Кеплер удержал себя от вопроса: «А не за рулем ли Трой?», — пытаясь сконцентрироваться на более важных вопросах. Но от сердца отлегло: О'Коннелл в порядке, значит мыслит здраво и по делу.

— Не козырные, — передразнил Джай. — Как и твои манеры. И если ты не передумал… сопровождать меня, то придется что-то со всем этим делать, — отойдя в сторонку от своих знакомых, Джай пытался не начать обиженно сопеть в трубку, потому что Трой, кажется, совсем не представлял того, куда решил увязаться. Впрочем, это ведь вовсе и не Трой рисковал своей репутацией в глазах знакомых. — Слушай, хоть это и будет алкопати, но люди там соберутся другого сорта. Им важно кто ты и во что ты одет. Они будут хвастать друг перед другом деньгами и пытаться перещеголять всех по части безрассудных трат. И если они заподозрят, что ты не из их мира, то, в лучшем случае, тебя просто вышвырнут за ворота. В худшем, думаю, Бобби все-таки наймет вышибал. Он их всегда зачем-то нанимает, — Джай прошелся ладонью по лицу, надеясь, что звучит достаточно убедительно. — Но и заплатят они с размахом, — вспомнил Кеплер свой главный аргумент, пытаясь одновременно с этим одной рукой достать и поджечь сигарету. — Брендовых шмоток, как бы тебе ни хотелось, я подогнать не смогу — это да. Но, поверь мне, превратить тебя в образчик стиля и моды мне по силам и в местном секонде. И, блять, постарайся, я не знаю, как-то очистить свою речь от ругани к выходным. Серьезно. Даже если делать из тебя эпатажного малого — это все равно перебор… — голос Джая звучал все увереннее, выдавая Трою один за другим «дельные» советы. — Если ты, конечно, не передумал, — выдохнул Кеплер в воздух облачко дыма.
[charinfo]23 года, наркодилер[/charinfo]

Отредактировано Jai Kepler (01.08.2018 13:08:34)

— Не-не, лицо как раз оставь как есть, — как ни в чем не бывало, упрямо игнорируя все выебоны, протесты и брань О’Коннелла, бесстрастно отрапортовал Джай. — Уж не знаю, кого ты должен за него благодарить, но единственное, с чем у тебя все в порядке - это лицо. Это наверняка. Еще заебешься от девчонок отбиваться.

Вслушиваясь в остальной бранный монолог Троя, Кеплер пространно скользил взглядом вдоль улицы и размышлял, какую же историю ему придется придумать для этого ирландца. Джай сомневался, что у О’Коннелла выйдет вот так просто, за два дня, отучиться хуесосить всех и вся даже просто разговаривая о погоде. Чтобы притвориться каким-нибудь эпатажным художником-экспрессионистом, известным лишь в узких, особо-приближенных кругах, актерского таланта Трою хватило бы, да достаточной базы знаний в его ушлой голове не имелось. А на тусовке у Бобби каждый второй мнил себя знатоком современного искусства, и хер ты отвертишься от занудных прилипал, пока в достаточной степени не побазаришь с ними за неумелое использование техники кракле недавно дебютировавшим молодым скульптором и за новые тенденции в применении лессировки.

Джай уже подумывал просто взять и вписать в биографию персоны, которой Трою придется притворяться в выходные, синдром Туретта, когда из глубоких дум его выхватило недовольное замечание О’Коннелла, что товар он еле заполучил.

— Но ты же все-таки сумел достать сколько нужно? — Джай как-то не задумывался, что сделка может сорваться не только по его вине. Трою могли просто не выделись так много дури, и как бы они потом решали эту проблему — большая и грустная загадка. — Слушай, я знаю, что все это выглядит довольно подозрительно, и мне надо было сначала посоветоваться с тобой. Но — блять — это такая гора денег! Я не знаю, как тебе, но мне бы сейчас очень пригодилась «премия» к моей зарплате. Вот я и согласился. Бобби — нормальный чувак, он не заговнится. Так что, если с нашей стороны все будет тип-топ, то и переживать не о чем. Ну, только… подберем тебе какой-нить пиздатый лук. Там ведь главное, чтоб ты в самом начале вписался. Потом начнется угар — и всем станет похер. Втащишь элитного бухла, помацаешь утонченных цып. Только-то и надо, что одежду сменить, не такая и сложная задача.

Кеплер то ли уговаривал Троя пойти на тусыч, то ли пытался внушить ему, что, при всех выявленных неудобствах, все у них будет заебись, и они прекрасно проведут время. Но, скорее всего, Джай пытался убедить самого себя в том, что он не проебался со всем этим импровизированным планом и не станет потом ужасно сожалеть об импульсивно взятом заказе.

— Так что давай, кончай реветь. Я тоже не особенно горю желанием проводить вечер пятницы в твоей компании, играя в дизайнера и модель. Но раз уж тебе так неймется познакомиться с конечным потребителем твоего товара, то я готов пойти на жертвы, — тон Джая был то ли шутливым, то ли саркастичным. На самом деле, идти на подобные жертвы Кеплер готов не был, но ему, в отличие от Троя, выбирать было не из чего.

Ребята, от которых Кеплер откочевал, чтобы поболтать по телефону, начали бросать в его сторону заинтересованные взгляды. Джай помахал им зажатой в руке сигаретой, как бы извиняясь, что так долго. Одна из ожидающих его девиц, видимо, будучи не особенно просвещенной по части голубизны кеплеровского кругозора, решила выпендриться и пискляво заголосила на пол-улицы:

— Джи-джи, давай скорее! Мы тут уже заскучали без тебя! — и кокетливо помахала ему ручкой в ответ.

Кеплера слегка передернуло, но он не постеснялся ответить. Тоже на пол-улицы:

— Да я ж, блять, просил меня так не называть!

И уже в трубку спешно добавил:

— Ну, так, чего? Пятница, вечер? Все в силе?
[charinfo]23 года, наркодилер[/charinfo]

Отредактировано Jai Kepler (01.08.2018 13:08:38)

— Ага-ага, очень смешно, — фыркнул Кеплер в трубку, но там уже были только гудки. Значит, договорились. Джай щелчком пальцев послал окурок куда-то в закат и направился к своей компании и тем самым чиксам, которые, надо было отдать должное о’коннелловской проницательности, абсолютно не догадывались о том, что Кеплеру в общем-то срать на их пезды. И Джай уже серьезно подумывал о том, чтобы ввести их в курс дела.

Иногда Кеплер поражался тому, как они с Троем умудрялись сотрудничать, причем сотрудничать успешно, и при этом до сих пор еще не поубивали друг друга. Казалось, что парни были вообще с разных полюсов. Даже пресловутое чувство юмора у них было разным. Провокационные подколки Кеплера Трой воспринимал в штыки, будто бы Джаю действительно всерьез могло взбрести в голову пытаться затащить своего дилера в кровать. С другой стороны, когда Кеплер был серьезен, О’Коннелл умудрялся все вывернуть так, будто Джай над ним стебется. Во всяком случае, Кеплер был уверен, что для оценки внешности Троя обладать нестандартной ориентацией вовсе не обязательно.

Пятница обещала быть не из простых. Хмурое лицо подельника видно было еще с самого поворота на 35-ю, и все надежды на то, что их подозрительная миссия пройдет быстро и гладко, как-то меркли на фоне этого неприветливого взгляда. В отличие от О’Коннелла, Кеплер шлепал по смеси из снега и грязи под ногами со своим привычным латте из Старбакса в руках. Кофе был приятно теплым. Сигарета в зубах была привычно терпкой. Уже подходя вплотную к напарнику, Кеплер привычным щелчком отправил сигарету в крутой полет за грязные сугробы и поприветствовал Троя.

— Давно ждешь? Замерз? Чего внутри не подождал? — изо рта с каждым словом вырывались блеклые облачка пара. — Авось Сэнди уже подобрала бы тебе чего, и мне бы мучиться не пришлось, — Кеплер отхлебнул сладкую жидкость из своего брендового стаканчика и поскакал по ступенькам вверх, ко входу в магазин.

Сэнди была давней знакомой Джая. Она же щедро почти подарила ему новую куртку после того, как он умудрился «испортить» свою старую. Всю правду про то, как он круто встрял у своей любовницы, и как пришлось спасаться бегством, Кеплер выкладывать не стал, а Сэнди не стала его расспрашивать. Просто выдала хорошую вещь за какую-то условную десятку баксов. Куртка — полноценная зимняя куртка с пушистой опушкой на капюшоне — была действительно хорошей. Даже несмотря на то, что с ростом Кеплера, доходила ему почти до колен. Джай вообще часто поражался тому, какие вещи иногда попадают в секонды. Ну, или тому, какие зажравшиеся личности считают эти вещи уже мусором.

— Сэнди! — Джай отсалютовал девушке своим стаканчиком прямо с порога. Внутри магазинчика, пусть он и специализировался на подержанных вещах, было тепло, почти чисто и почти уютно. Кеплер расстегнул свой новый-старый пуховик.

— Какие люди! — девушка с ярко-голубыми волосами задорно улыбалась вошедшим парням. — Что? Опять что-нибудь испортил? — вопрос хоть и вышел саркастичным, но был отнюдь не злым. Сэнди вообще отличалась какими-то запредельными добродушием, дружелюбием и милосердием, чем в особо пасмурные дни могла даже раздражать.

— Ээ… Нет. Вот, привет к тебе парнишу. Хочу привести его в божеский вид, — Джай отошел в сторону, чтобы показать миру — ну, или, по крайней мере, Сэнди — О’Коннелла. В целом, жест был бесполезным, потому что Трой, почти на голову возвышающийся над Джаем, и без того прекрасно просматривался со всех углов магазина.

Несколько пар узких джинс были найдены и торжественно вручены Трою для примерки довольно скоро. А следующие минут пятнадцать прошли в поисках чего-то «того самого», особенного, среди гор разномастного, яркого шмотья. Кеплер пререкался с Сэнди, они жарко о чем-то спорили, но в целом были довольны своим времяпрепровождением, потому что модель из Троя вышла неплохая. На парне на удивление сносно сидели все те кофточки странных моделей, которые находила Сэнди, и все рубашки узкого кроя, которые обнаруживал Джай.

— Мы не пытаемся сделать из него пидора, — негодовал Кеплер, вырывая у Сэнди светло-лавандовое нечто и кидая его обратно в гору тряпок, из которых оно было извлечено. — Стильного парня. Хипстера. Как еще я должен тебе это объяснить?

Народа в магазинчике было не слишком много, хотя иногда захаживали странного вида молодые люди, с каждым вторым из которых Сэнди приветливо здоровалась, а то и вовсе убегала поболтать. В очередной из таких просветов, Джай наконец-то отобрал то, что ему казалось наиболее приемлемым: несколько футболок с абстрактными принтами, несколько рубашек, еще пару узких джинс, безразмерную серую кофту с широким вырезом и даже один пиджак, — и оттащил все это Трою.

— Джинсы подошли, нет? Вот, это всё тебе, — и Джай впихнул ворох одежды прямиком в кабинку, из которой доносилось злое сопение и тихая брань. — Как наденешь что-то — выйди, чтоб мы посмотрели. Потом следующее.
[charinfo]23 года, наркодилер[/charinfo]

Отредактировано Jai Kepler (01.08.2018 13:08:45)

Очень быстро Кеплер понял, что запасы его терпения, похоже, все-таки не безграничны. Суммарно они провели с Троем уже достаточно много времени, но еще ни разу не находились в поле видимости друг друга так долго. В добавку, им приходилось взаимодействовать. И не просто взаимодействовать, а приходить к каким-то компромиссам. И если в «рабочее» время Джай придерживался мнения, что: Трой — большой, ему виднее, — то теперь виднее было, определенно точно, Кеплеру. Осталось только как-то аккуратно, но эффективно донести эту незамысловатую мысль до подельника.

— А что, если я ей начну пиздеть про то, как меня все новогодние каникулы ебала поехавшая наркоманка, мне тоже что-нибудь приличное обломится?

Джай глубоко вздохнул. Ну, не мог же он просто игнорировать всё, что говорил О’Коннелл? Рано или поздно даже сам О’Коннелл бы это заметил.

— Нет, чувак, не обломится. Вот, если ты пару раз внесешь за нее залог, — Сэнди не только выглядела, как ядерная война, еще и с этим ее новым цветом волос, но и по характеру была дамочкой достаточно взрывной, так что тут Джай душой не кривил. — И будешь периодически подставлять ей ведерко для слезок после очередного громогласного разрыва с хахалем… — Кеплер вытянул, на первый взгляд, какую-то приличную вещь из корзины, но она не оправдала его надежд и, при более близком рассмотрении, оказалась не такой уж приличной. — Тогда, может быть. Может быть, да, — шмотка полетела обратно в корзину.

Примерка понемногу превращалась в цирк, потому что О’Коннелл был слишком громким, а Сэнди выбирала исключительно дрянные шмотки. У Кеплера начала побаливать голова от суеты вокруг и тотального непонимания его концепций. В какой-то момент он подумал, что, может быть, тоже стоит начать громко хуесосить всю это задумку вообще, и каждого зеваку, кидающего в их сторону заинтересованные взгляды, в частности. Единственным, что останавливало его от этого шага, была полная уверенность, что тогда всё их предприятие точно пойдет ко дну, не хуже Титаника в том плаксивом фильме. Кто-то все-таки должен был хотя бы пытаться быть здравым смыслом их компании.

Кеплер решил действовать хитро. Сперва отвлек внимание Сэнди от Троя расспросами про ее последнего ухажера. Девчонка с охотой стала делиться, что с неким Джастином они опять поссорились, и он даже осмелился поднять на нее руку, за что звонко получил по яйцам и тут же был выставлен из квартиры вон. На предплечье Сэнди, действительно, красовался трофейный некрасивый кровоподтек. Лицо она, должно быть, ловко загримировала ебучей тонной косметики. Джай охотно кивал и поддакивал девушке, радуясь тому, как легко она отвлеклась от созерцания обнаженного торса О’Коннелла, который тот с какого-то рожна решил продемонстрировать всей публике. А когда Трой заявил, что он нашел лук своей мечты, Кеплер даже завис на секунду, забыв в очередной раз напомнить Сэнди, что она должна прекратить связываться с тупыми бугаями, которые ее поколачивают, и должна уже начать относиться к себе с большим уважением.

Сэнди снова заинтересованно посмотрела в сторону О’Коннелла. Осудить ее Джаю было тяжело, но сейчас всё это было очень некстати. И Сэнди была не особенно к месту, потому что пора было уже что-то решать с тем, кого Трою придется изображать, чтобы перспективный большой куш не сорвался.

— Так, — Кеплер прошелся ладонями по волосам, хмурясь и растерянно моргая. — Так. Сэнд, давай-ка, мы дальше сами, окей? Смотри, народа че-то полно. И — да, — Джай вспомнил, что беседа, вроде как, его стараниями резко и некрасиво оборвалась. — Гони этого придурка взашей, если вздумает вернуться. Тысячу раз тебе говорил, что нормальный мужик свою бабу бить не станет. Откуда ты их берешь вообще таких, как на подбор?

Джай подтолкнул Троя в плечо, чтоб тот продвинулся вглубь магазина, к примерочной. И повторил:

— Так, — осмотрел подельника еще раз с ног до головы. Джинсы были малы, хоть Трой и умудрился в них влезть. Даже не смотря на всё набирающую обороты моду, эта вещь на дилере выглядела, как колготки. Джай мог бы сфотографировать О’Коннелла прямо так, и потом шантажировать этими фотографиями до конца жизни. Но они были здесь не для того. Футболка была странной и, скорее, подошла бы нерду, чем кому-то, кого бы Трою ни пришлось изображать в ближайшие выходные. — Это всё не пойдет. Раздевайся. И дай мне эти джинсы, - голос Джая наполнился железом, как у мамаши, отказывающейся купить своему сыночке понравившуюся игрушку.

Получив в руки вещь, Кеплер глянул бирку и принес О’Коннеллу несколько пар черных штанов более подходящего размера. Тоже в обтяжку, но без угрозы удушения лодыжек и голеней. Джаю хотелось одеть Троя в какую-нибудь рубашку или, может быть, даже пиджак. Парень смотрелся бы в подобной одежде покруче любого денди из компании Бобби, которых Джай видел. Но у Кеплера не выходило подобрать к этому образу какую-то историю.

— Эй, О’Коннелл, — позвал Джай, облокачиваясь плечом о примерочную, в которой скрылся Трой. — Нужно придумать историю, кто ты и откуда. У тебя интересы есть какие-то? Кино, книги, музыка? Сделаем из тебя актера, писателя или музыканта. Если сечешь в искусстве, можешь быть даже художником. Проблема в том, что ты должен хоть немного шарить в теме. Есть что-нибудь подходящее на уме?

Джай решил, что сперва хорошо бы определиться с областью, куда им вообще копать. А вопрос: что делать с грубым лексиконом подельника, — решать уже во вторую очередь, исходя из намеченной легенды.
[charinfo]23 года, наркодилер[/charinfo]

Отредактировано Jai Kepler (01.08.2018 13:08:51)

Почему-то Джай не ожидал, что О’Коннелл вдруг вывалится из кабинки, в буквальном смысле слова, ему на голову. Что такой О’Коннелл вывалится из кабинки и будет хмуро смотреть на Кеплера с высоты своего модельного роста. Джай слегка дернулся, выпуская напарника из узкой, пыльной комнатки, и нахмурился в ответ, когда Трой занял место у стены напротив.

Заранее, еще до этой встречи, Джай прекрасно знал и был уверен в том, что сделать конфетку из Троя — это дело сноровки и времени. Вот только знать и представлять в голове — это одно, а увидеть вживую — совсем другое. Кеплер старался не глазеть. Очень старался. До этого момента Джай мог честно, положа руку на сердце, заявить всем и каждому, что никогда в жизни не рассматривал О’Коннелла, как потенциального партнера для отношений. Если спрашивать: «Почему?», — то причин для такой холодности у Кеплера нашлось бы несколько. Но впереди всех, самой очевидной, стояла: Трой просто был не в его вкусе. Молодым, красивым и легкомысленным в паре Джай предпочитал быть самостоятельно, выбирая для близких отношений мужчин погабаритнее, порассудительнее и, скорее всего, слегка постарше, нежели его подельник. Харизматичному и полному сил Кеплеру всегда довольно легко удавалось находить и цеплять подобных претендентов. А тут — на тебе: стоило начинающему наркобарону всея Кухня сменить штанишки, как игнорировать его весьма впечатляющую внешность сделалось довольно проблематично. Даже старая, местами потертая и слегка растянутая футболка вдруг начала придавать образу О’Коннелла некий шарм. Во всяком случае, для истории с музыкантом — самое оно.

Джай удивленно вскинул брови, когда Трой остановил свой выбор на музыке. Кеплер одобрительно кивал, слушая, как напарник зачитывает какое-то куски текста с несомненно глубоким смыслом, и очень надеялся, что О’Коннелл не заметил никаких перемен в его взгляде. Джай делал вид, что всё так же, как и полчаса назад, просто оценивает результат их модельной авантюры и прикидывает, что еще можно нацепить на подельника. Только теперь, помимо прочих раздражающих факторов, в их занятии появилась и приятная для Джая составляющая: эстетическое визуальное удовольствие.

— Ну, конечно, — Кеплер саркастично усмехнулся мечтам О’Коннелла оказаться воспетым в треке знаменитого на весь мир белого рэпера. Довольно забавно было узнать, что шестерка ирландской группировки грезит примерно о том же, о чем и юные фанатки музыканта, покупающие себе глянцевые журналы с его постерами, чтобы долгими, холодными вечерами шликать на них за запертой дверью ванной. Впрочем, зачитал Трой весьма недурственно. Так что у Джая даже слегка отлегло от сердца. — Значит, музыкант, — полувопросительно произнес Джай, смакуя эту мысль. — Зачитаешь пару таких строк на вечеринке, и, думаю, никаких вопросов не будет. Лишь бы у Бобби не нашлось гитары, — последнюю фразу Кеплер произнес уже не обращаясь ни к кому конкретному. Он выскользнул из узкого коридорчика с примерочными, чтобы спустя пару минут вернуться туда с немного потертой, но недурственной кожанкой в руках.

Трой выглядел хорошо. Лучше, во всяком случае, чем когда-либо с тех пор, как Кеплер с ним познакомился, но образ был не законченным. Тяжелые берцы, которые, по мнению Джая, были единственной обувью, имеющейся у О’Коннелла, вписывались в легенду о музыканте неплохо, но их нужно было уравновесить чем-то столь же брутальным сверху. Кожанка для таких целей подходила идеально, и Кеплер надеялся выцыганить ее у Сэнди не за ту зверскую для секонда цену, которую увидел на этикетке.

В целом, сейчас Трой, действительно, стал походить на мажорного мальчика, солирующего в гаражной группе. Было довольно легко представить, что гараж, где эта группа репетирует, находится в каком-нибудь элитном районе и вмещает в себя, помимо барабанов и гитар, еще и папочкин Ламборджини. Только для подобной фантазии не хватало маленьких, но весомых деталей к образу: аксессуаров. И вот здесь Джаю пришлось, скрепя сердце, раскошелится, потому что, если с одеждой прокатить могло, то палёную бижутерию общество Бобби распознало бы в два счета. Джай и сам был таким: неосознанно, но оценивал качество украшений, которые люди на себя навешивали. И его цацкометр крайне редко ошибался. Кеплер был уверен, что крайне редко он ошибался и у гостей на предстоящей вечеринке.

— Так, — пока О’Коннелл воевал с кожанкой, Кеплер полез в рюкзак, из которого в скором времени на свет появилось множество мелочей. Хипстерские очки в черной оправе и с обыкновенными стекляшками вместо диоптрий перекочевали на нос к Трою. — Хммм, — Кеплер был не уверен, пойдут они в дело или нет, но пока оставил, как есть. Джай цеплял на запястья подельника кожаные ремешки из собственных запасов, пытаясь сгруппировать их подходящим образом. В дело шли цепочки и какие-то подвести на шею, пара драгоценных, но лаконичных колец. Джай даже приволок несколько сережек с брюликами, которые ему самому так никогда и не пригодились, но все еще хранились дома в нелепой надежде когда-нибудь пробить уши. — Так, чувак, я буду с тобой предельно честен: это всё мои личные цацки, так что они все подлежат возврату после дела. Наклонись, — Джай принялся поправлять волосы О’Коннелла, надеясь, что подельник не заедет ему по лицу за такую наглость и столь интимную близость. Но у Кеплера не было никаких крамольных мыслей. Да, картинка перед глазами преображалась и с каждой минутой становилась все лучше и лучше, но сейчас Джай ощущал себя в большей мере стилистом, нежели лицом заинтересованном в своем же поле. И, как стилисту, ему просто хотелось завершить образ, чтобы посмотреть на него заранее, и быть уверенным, что на вечерине они не обосрутся на каком-нибудь пустяке.

В итоге всё пришло к тому, что не хватало одной, последней детали. Расставаться с ней Кеплеру было тяжелее всего. Айзек, отец Джая, был человеком консервативных взглядов на жизнь. Понятия «статус» и «роскошь» были для него почти синонимами, посему самой большой страстью, после своей работы, конечно, у мистера Кеплера значились часы. И поэтому же почти на каждый свой День Рождения Джай получал в подарок от родителей именно их, в нелепой попытке отца дотянуть сына до своего уровня. Правда, Джай так никогда их и не носил, но после ухода из дома часы, которые Кеплер не постеснялся забрать с собой вместе с остальными своими цацками, сыграли ему неплохую службу. Ролексы, которые Джай почти видимо перебарывая себя доставал из рюкзака уже трижды побывали в ломбарде, и трижды Джай успевал их вернуть обратно. И сейчас парень очень надеялся, что вклад в Троя не станет самой бесполезной инвестицией в его жизни.

— Если потеряешь или решишь их кому-нибудь втихую загнать, я узнаю об этом, — предупредил он, передавая ценную вещь своему напарнику. Было довольно странно жить, едва сводя концы с концами, и хранить у себя столь дорогие вещи. Но Джаю принципиально не хотелось их продавать. Он думал, что стоит продать что-то одно, как постепенно уйдёт и остальное. И, рано или поздно, продавать станет нечего. Поэтому Кеплер старался не разбазаривать свое имущество, а пытался его как-то приумножать. Мысль отдать Трою часть ценных вещей не казалась Кеплеру разумной. Совсем не казалась. Но других вариантов он не видел, так что пришлось поступиться своим здравым смыслом и постараться довериться напарнику.

— Короче, смотри. Сейчас у всех лакшери на слуху несколько событий: выставка ебучих кукол по цене самолета каждая, провалившийся модный показ какого-то молодого, но подающего надежды дизайнера и последовавший за этим скандал. А еще история с местной актриской, которая вместо благотворительности и праведности купила себе виллу и угорала на ней во все тяжкие на протяжении пары месяцев. Про кукол тебе надо знать, что они крайне реалистичные и потому страшные, как твоя жизнь. Всё остальное по этой теме тебе расскажут бабы. Про дизайнера: что он оказался абсолютно не имеющим вкуса пидорасом, который спал с продюсером, с организатором показа… да и вообще с многими мало-мальски важными для своего продвижения чуваками. Переспать со всеми критиками, пришедшими на показ, походу не смог — потому и провалился. И актриска… Ну, ее отправили на реабилитацию, особняк ушел с молотка. Все порицают такое плохое поведение, так что можешь просто поддакивать и сурово хмурить брови, будто бы ты сам и окружающие тебя люди так себя никогда не ведут, — по окончании небольшой лекции был закончен и образ О’Коннелла, так что Кеплер отошел на пару шагов, чтобы полюбоваться своей «Галатеей».
[charinfo]23 года, наркодилер[/charinfo]

Отредактировано Jai Kepler (01.08.2018 13:09:05)

Джай выждал небольшую поучительную паузу, постукивая всученными очками по ладони и оценивающе глядя на Троя. Он не был до конца уверен, влияют ли такие психологические штучки на О’Коннелла, но это была скорее дань своим привычкам, нежели желание пристыдить напарника. Взгляд Кеплера в такие моменты становился высокомерным и холодным, отражая в себе всю благородность родословной и всё негодование предыдущих поколений по поводу какого-то не устраивающего Джая вопроса. Сейчас Джая не устраивало, что подельник необоснованно ерепенится. Ему бы молчать и слушать, зная, куда он собрался завтра попасть, а он…

— Мне кажется, никто не обещал, что все будет исключительно так, как тебе хочется, — картинка перед глазами была красивой. Джай думал о том, что Трою вообще не придется ничего делать. Он сможет просто прийти и начать кутить, ему и слова никто поперек не скажет. Некоторые наивные детки людей из известных слоёв были уверены, что раз человек красивый, то он по определению не может жить в гетто и перебиваться случайными, не всегда чистыми и законными заработками. А Трой был красивым. Из тех людей, что красивы просто сами по себе, совершенно не требуя какого-то особого ухода и больших вложений. Чистая одежда и зачес на правильную сторону — вот и всё преображение. Как жаль, что Джай не мог так же легко преобразить и содержимое этой красивой картинки. — Думаешь там кому-то будет дело до андеграудного рифмача с его тяжелой жизнью? Им такое не интересно. Они о гетто-то знают только то, что сами себе придумали, основываясь на треках популярных певак. Этакий увлекательный и интересный жизненный опыт, приправленный флёром романтики. Так что, если ты туда припрешься в грязных штанах и с амбре, потому что долг за воду полгода как не оплачен, то никто не оценит юмора. Тот же Бибер им намного милее каких-то рэпующих бомжей. Так что не рушь людям их песочные замки.

Взгляд Кеплера был серьезным и слегка уставшим. Будто у него вдруг появился высоковозрастный сын, которому приходилось объяснять всю сложность бытия, начиная с самых основ, едва ли ни с дважды два — четыре. Джай бесконечно недоумевал с наглости и непосредственности подельника. Пожалуй, из всех сравнений, самым удачным было воспоминание о том, как Джон, еще во времена их детской дружбы, таскал с собой младшего брата на тусовки к своим друзьям. Джай помнил чувство благоговения и восхищения из-за того, что старшие взяли его с собой и показывают ему свой удивительный взрослый мир, раздвигая тем самым рамки его собственного, пока ещё маленького мирка. Джай был бесконечно благодарен за то, что старший брат с ним возился, ведь в детстве нельзя было представить ничего интереснее, чем компания старших ребят с их байками, заскоками и бытом. И ещё Джай прекрасно помнил, как он себя вел во время таких вот вылазок: как самый примерный на свете ученик, боясь где-нибудь напортачить или сделать что-то не так, ведь из-за любой неуместной оплошности Джон наверняка бы больше не захотел никуда брать своего глупого младшего брата.

И теперь, ощущая себя на месте Джона, Джай вынужден был опекать очень строптивого, имеющего на всё свое собственное, единственно правильное мнение Троя. Кеплер вздохнул. Нужно быть терпеливым. Просто представить, что все это — происходит не с ним. Просто помнить о том, что время бежит одинокого быстро, несмотря на происходящий вокруг пиздец, и, рано или поздно, эти выходные кончатся.

Джай не собирался спускать все обстоятельства и сложности ситуации по течению жизни, он старался лавировать между скалами и утёсами, выбирая верные маршруты для их с Троем лодки. И сейчас один из самых верных маршрутов в сложившейся ситуации стоял перед ним очень недовольный, не понимая, что по-другому нельзя.

Джай подошел к О’Коннеллу и снял с него пару цацок. Делать из парня сороку тоже было ни к чему. Поймав нехороший, алчный взгляд, Кеплер захотел снять с подельника и свои часы, но удержался. Назвать Джая наивным мало у кого поднялась бы рука и открылся бы рот, но сейчас он сам себя ощущал именно так. Пытался уговаривать себя, что это скорее ва-банк, чем наивность, но глаза Троя и то, что в них скрывалось, действительно нервировало. Работая с О’Коннеллом каждый день приходилось балансировать между доверием и прагматизмом. И сегодня Джаю, как никогда, казалось, что он прогадал.

Впрочем, внешне парень это никак не показал. Если они удачно переживут выходные, то все сегодняшние треволнения канут в лету, и Кеплер даже никогда не вспомнит о том, как переживал накануне. Нужно было собраться и, в первую очередь, своим же примером показать, что он уверен в том, что делает. А он, действительно, был уверен. Трой стал идеальной картинкой, даже продолжая кривляться и вякать.

— Ты в любой момент можешь отказаться. Я тебя ни к чему не принуждаю, — в голосе Кеплера звучала сталь. Будто не от О’Коннелла зависела поставка целого мешка дури. Будто и без Троя Кеплер мог запросто разрулить ситуацию, но решил пойти на великодушную уступку и показать своему подельнику мир, раздвинув рамки его гетто-мирка. Кеплер вдруг сделался крайне незаинтересованным, будто устал от капризов и уверток своего «сынишки». Будто у него было ещё полно дел в этот вечер, и либо они сейчас берут, что есть, либо уходят, и «сынишка» продолжает ходить в школу в старых штанишках. Джай даже достал мобилу и начал отвечать на чье-то сообщение, вроде как оставив Троя поразмыслить над своим поведением и принять единственно верное решение.

Актёрничать Джай умел. Зря Айзек в свое время закрыл глаза на младшего сына. При должном внимании и вложении из Джая мог бы получиться куда более талантливый наследник, чем из Джона. Но старых решений уже нельзя было изменить, так что теперь Кеплер-младший проявлял смекалку и ловкость мысли где-то в переулках Кухни, а не в просторных, светлых офисах. Впрочем, суммы, о которых шла речь и здесь, и там, порой, были вполне соизмеримы.

Джай хотел курить. Все-таки, как бы здорово ты не умел прикидываться пупом земли, нервов на это требовалась тонна. И еще одна тонна просто на нахождение рядом с Троем. Кеплер уже пару раз одергивал себя от желания закурить прямо в примерочной, вспоминая тяжелую руку Сенди и то, какие сочные пиздюля от нее можно отхватить за подобную наглость. Кроме того, Джаю еще предстояло выцыганить у девушки куртку, так что цапаться с ней раньше времени смысла не имело.

— Короче. Налюбовался? Если так, то я пошёл к Сенди договариваться. Место скину попозже смской. И не опаздывай завтра.

Кеплер ещё хотел отдельно посоветовать Трою не просрать часы, но удержался. Показать О’Коннеллу свои страхи сейчас — означало просрать всю компанию. Нужно же доверять людям? Давать понять им, что ты веришь в них и в их способности совершать правильные поступки. Кеплер надеялся, что О’Коннелл где-то там, внутри, за железобетонной стеной из самомнения и упёртости, всё это понимал.
[charinfo]23 года, наркодилер[/charinfo]

Отредактировано Jai Kepler (01.08.2018 13:09:05)

— С каких это пор ты записался в папики? — Сэнди пытается подавить усмешку, но выходит у нее плохо. Джай поднимает на неё крайне скептичный взгляд. Не так уж и дорого Трой ему обошёлся, если сравнивать с обычными тратами на любовников, но расставаться с хрустящей валютой всё равно было жабовато.

— О чём ты? — Кеплер возвращает подруге усмешку. — Он даже не по мужикам. Так, знакомый. Попросил помочь.

Джай пожимает плечами, будто для него это самое обычное дело: помогать подозрительного вида капризным знакомым, хуесосящим всё, до чего могут дотянуться. Конечно, всё неправда. Всё — ложь. Но отчитываться перед Сэнди Джай не собирается, а девчонке хватает и такой простецкой отмазки, ведь как-то он выручал и её саму.

Когда Кеплер наконец-то выкатывает на улицу, еле отвязавшись от охочей до побазарить Сэнди, О’Коннелла в зоне досягаемости уже нет. Ожидаемо, хоть он и думал предложить подельнику по пиву. Но нет — так нет. Джай выдыхает облачко пара в морозное небо и прикуривает. Нужно чем-то занять себя до завтрашнего вечера, и Кеплер не уверен, что хочет зависать в чьей-нибудь компании: безрассудно шумной, проницательно заботливой или бестолково философской. У Кеплера есть миллиард друзей на все случаи жизни, но сегодня, похоже, оказался просто не самый подходящий для них всех день. Не хочется ни громкого кутежа — благо, завтрашний день обещает наверстать всё упущенное, ни задушевных разговоров на чьей-то тесной кухне до самого утра. Хочется привести свои мысли в порядок и ещё хочется спать.

На третьей затяжке Джай решает двигать в сторону своей хаты. Секретной хаты, если говорить точнее, о которой не знает даже Лил. Легкость, с которой люди верили, что у Джая нет дома, что каждую новую ночь он находит у кого переночевать или где перетусовать, была какой-то дикой в своей наивности. Как будто Кеплер и не человек вовсе, а какой-нибудь гребучий робот, не нуждающийся в личном пространстве. Конечно, такое положение вещей было не так уж и далеко от истины, но хата у Джая всё-таки имелась: маленькая, затхлая, в самой глуби самого спального района. Не хата — одна большая нычка по большей части. Нычек у Кеплера хватало по всей Кухне, потому как перестраховаться никогда не лишне, но эта квартира являлась буквально эпицентром, скоплением товара и прочей мелочевки: дорогой или не очень, но ценной для самого Джая.

Мысли всё вертятся вокруг часов, которые были и дорогими, и ценными, и вообще глупая идея. Джай гонит эти мысли прочь, сменяя укоротившуюся до фильтра сигарету целой. Кеплера беспокоит не столько возможная утрата дорогой цацки, сколько невозможность после этой утраты продолжать дела с Троем. Чего бы он с ирландцем вместе не мутил, но пока они в одной лодке — нужно сохранять хотя бы номинальное доверие друг к другу, так? О каком доверии они станут говорить, если О’Коннелл сдаст «Ролексы» в ломбард?

Непонятная тоска подъедает.

Кеплер даже выуживает из-под грязной паркетины одну свою нычку. Долго сидит за столом, глядя на прозрачный пакетик с порошком и ощущая себя героем заезженной мелодрамы. Чертыхается, поднимается, неловко роняя при этом стул, и идёт спать. Завтра. Всё завтра.

Джай тешит себя наивной верой, что у него всё под контролем до тех пор, пока он сам управляет своим желанием: да или нет. Сегодня он выбрал «нет», значит всё ещё у руля. Всё ещё хозяин этой шаткой ситуации. Но урвать себе нормального сна так и не получается. Получается только вскакивать каждые пару часов и выкуривать по две-три сигареты разом. Утро не приносит ни облегчения, ни успокоения. Ночная борьба с собственными мыслями лишь взбередила в Кеплере нервозность, делая его дёрганным и растекаясь великолепными серыми тенями под глазами.

Глядя в захватанное зеркало ванной комнаты, Кеплер ненавидит себя. Снюхивая белую дорожку с заляпанной столешницы еще до завтрака, Кеплер ненавидит себя тоже. Он не хотел делать этого до вечера, но как иначе до него дожить? Дофаминовая радость, зарождающаяся где-то в почках и в считанные минуты долетающая до мозга, заводит пружину его моторчика до упора, до упругого натяжения, до опасного треска. Все дела, запланированные на день, Джай с лёгкостью успевает ещё до обеда. Не забывает о тщедушном Роули, стабильно берущем товар у него по субботам. Не забывает о крошке Лил, к которой обещал заскочить хоть на пару минуточек, чтобы она убедилась в целости своего непутёвого братца. Не забывает и о Трое, с азартным интересом гадая, в каких ломбардах тот уже успел побывать, пока терпеливо отвечает ему на блядски тупые расспросы: а как же бедному ирландцу добраться в означенный богатенький район? В итоге сговариваются на том, что Кеплер сам закажет таксу и подберет Троя где-нибудь по дороге: уже собранного в полный образ и отоваренного.

На квартиру Кеплер добирается в начале спада простимулированной активности, мечтая урвать несколько часов сна, чтобы не заснуть в самый разгар вечера и не дёргаться, как грёбаный наркоман.

Последующее пробуждение выходит не лучше утреннего. Кеплер ощущает себя тучным, разбитым и медлительным. Вторую нычку он расковыривает скорее на бесконтрольном автопилоте, нежели осознанно, хотя где-то там, в самом тёмном углу его мозга, плавает плачевное осознание: он всё равно не смог бы поехать в нынешнем состоянии ни на какую тусу. Грязная столешница, банковская карточка, скрученная купюра. Дофаминовый взрыв в голове сменяется норадреналином, скользящим по венам, и сератониновыми зайчиками по стенам тёмной кухни. Кеплер собирается минут за десять, вызывает такси и приветливо улыбается таксисту, рассказывая, куда нужно ехать и куда необходимо сперва заскочить. До появления в машине всё такого же мало чем довольного Троя, они даже умудряются поддерживать с таксистом незатейливую беседу. О’Коннелл сгущает ненавязчивую атмосферу до грозовых туч, так что таксист замолкает как-то сам собой. Беседа перестаёт клеиться: и с водилой, и с подельником. А еще Джая ужасно раздражает неопрятность, которой сквозит весь троевский лук. В итоге Кеплер не выдерживает и начинает поправлять на ирландце вещи: ворот футболки, рукава куртки, часы — надо же, всё ещё на месте — и в конце концов волосы, звонко получая при этом по рукам.

— Блять, ты выглядишь, как разодетая в мамины шмотки семилетняя девочка, — Джай шипит и всё-таки доправляет подельнику патлы. А после недовольно откидывается на сиденье и смотрит в окно. Ехать остается не так долго, и Джай пытается собраться с мыслями.

«Да всё будет нормально», — мысль начинает стучать в висках, отскакивая резиновым мячиком от внутренних стенок его черепной коробки, в тот момент, когда Кеплер чешет нос. На пальцах остаётся кровь.

— Блять… — рассеянные поиски платка увенчиваются успехом. Джай пытается поймать себя в отражении зеркала заднего вида, чтобы вытереть, а не размазать красное по лицу. Знал же! Знал, что дважды в сутки — не пойдёт.

Катастрофа на лице исчезает, и Кеплер не имеет ни малейшего желания смотреть на реакцию О’Коннелла, который, в отличие от того же водилы, прекрасно знает всю подноготную случайных кеплеровских кровотечений из носа. Выслушивать упрёки от парня, который даже «Ролексы» правильно застегнуть не в состоянии, Джай не намерен. Выслушивать или читать во взгляде.

— Прибыли, — водила поворачивается к ребятам, и Джай, глядя на счетчик, отдаёт ему деньги. Уже второй раз — и за Троя тоже. Как будто возится с несовершеннолетним младшим братом.
[charinfo]23 года, наркодилер[/charinfo]

Отредактировано Jai Kepler (01.08.2018 13:09:06)

oh my!
feels just like i don't try,
looks so good i might die.
all i know is everybody loves me.

Было что-то наивно-детское в том счастливом неведении, в котором, судя по всему, обитал Трой. На нервяк подельника возле такси Кеплер не среагировал никак, потому что проебал всё время на охуение: Трой реально что ли считал лучшим вариантом тусовать всю ночь с Джаем на отходняках? Вот это поворот. Вот это глубокие познания рынка и повадок населяющих этот рынок торчков. Но лекцию о влиянии кокаина на организм давно и плотно сидящих индивидуумов Кеплер решил отложить до лучших времён. Успеется — сочтёмся.

В целом, к бабке можно было не ходить: О’Коннелл нервничал, как девственница на выпускным. И осознание этого простого факта неплохо бодрило Кеплера, позволяя не агриться на тупорылые заёбы подельника и его чувство собственного достоинства, которое, разрастаясь с каждой минутой в геометрической прогрессии, обещало вот-вот выйти за пределы солнечной системы. Чем ближе был заветный порог, ведущий в Страну чудес, тем развязней становилась походка Троя и, вероятно, тем сильнее стягивались вокруг яиц его нервы. Джай, наоборот, расслаблялся, ощущая себя полностью в своей тарелке: знакомые лица, знакомые ситуации, знакомая атмосфера. Он знал всё это, как азбуку или таблицу умножения: с детства, наизусть. Даже бугаи на входе и парадная рубашка Бобби были тем же, что и всегда.

Кеплер веселел, ловил настроение окружающих, пропускал сквозь себя и зеркалил его обратно уже вместе с товаром. Большую часть у него забрал Бобби сразу после знакомства с О’Коннеллом, расплатившись без лишних напоминаний налом. Остальное Кеплер, пришвартовываясь то к одной компании, то к другой, банчил розницей: народ веселел, пачка зелени росла примерно с той же скоростью, что и самомнение О’Коннелла.

— Мой знакомый, я тебе как-то говорил. Ага. Музло пишет, ну, знаешь. Для эстрады, — кавычки пальцами в воздухе, побольше презрения в голосе. — Да, гнилое занятие, но, не поспоришь, прибыльное. Ничё, скоро выпустит сольник, зазвездится. Да, у него все шансы, я тебе трещу.

Трой, оставленный к тому моменту самостоятельно разбираться с обстоятельствами, уже заметно повеселел, разжился вискарём в пафосном, едва ли не бутафорском стакане и затирал какие-то весёлые истории скопившейся вокруг него стайке щебечущих баб. Выловив его между походом отлить и возвращением обратно в царство вкусно пахнущих дорогим парфюмом девиц, Джай сгрузил подельнику большую часть кэша, чтоб окончательно поднять тому настроение.

— Держи. Вписался приглядывать за мной — поработай банком, — пара пузатых котлет перекочевала к О’Коннеллу. — А то вдруг какой жирный пидорас разведёт меня, как школьницу, — фыркнуть на прощание, уже теряясь в толпе. Тусовать рядом с Троем желания не было никакого; вести с ирландцем дела, не заморачиваясь его вечно скачущим, как у текущей сучки, настроением, было как-то проще, чем отдыхать. К тому же планы на вечер у них несколько разнились. О’Коннелл заливался бухлом, беззастенчиво мацая всех подходящих для этого баб. Вокруг Джая тоже кружили девчонки, вешаясь на него, хохоча, влажно целуя куда-то в шею — бесцельно и необременительно. Как будто завтра никогда не настанет. Кеплер тоже постарался выкинуть мысли о грядущем куда-то прочь, сквозь пару бутылок пива, пару косяков и, как он очень рассчитывал, пару дорожек в будущем вот с тем достаточно интеллектуального вида очаровашкой.

Получать своё Джай любил и, главное, умел. Уже к середине вечера очаровашка Остин вжимал его в сложновыебанную плиточную мозаику дизайнерского сортира Бобби, а зрачки Кеплера маслянистыми пятнами расползались почти на всю радужку. И даже мимолётное смущение парня ничуть не портило атмосферу: Джаю пиздецки везло на натуралов. Но сегодня было уже похуй; умелая работа ртом, несколько грамм белой радости в крови — и партнёру уже конкретно поебать, парень или баба. Сложнее было потом отвязаться от ставшего резко навязчивым и уже не таким очаровательным придурка. Джай попетлял между хохочущими компаниями, словив пару лулзов и несколько интересных новостей. Потом завалился на танцпол скинуть лишний заряд энергии в общее месиво угара, висящего в воздухе плотной поволокой. Приговорил ещё пару бутылок пива, пару глотков чего-то крепкого из чужих бокалов:

— Попробуй, реально вкусно! — и звонкий хохот в самое ухо, острыми наманикюренными коготками вдоль шеи, по свежему засосу.

Кеплера любили. Необъяснимо, иррационально. И парни, и девчонки. Душа компании, свой в доску чувак. Безотказная пружинка в моторчике общего угара. Всегда «за», никаких «если». И Джай позволял это, купался в их любви — или её подобии — потому что ничего другого у него не было, а душу — хоть куда-нибудь — но очень хотелось отвести.

В каждой вечеринке есть такой момент, когда начинает идти кругом голова, но не от количества выпитого и употреблённого, а просто от общей суматошности происходящего. От душности и спёртости воздуха. От пресыщенности вниманием.

Кеплер юркой рыбкой вынырнул из гомонящей толпы, из сотрясающих фундамент дома басов, из сладковатого, дымного воздуха просторных комнат — на балкон. Просто перекурить всё, что уже успел пережить. Просто настроиться на то, что ещё случится. Товара почти не осталось, лопатник приятно тянул карман, вечер был действительно удачным. Кеплер сделал первую затяжку, наслаждаясь то ли относительной тишиной, то ли свежестью окружающей ночи. Он почти забыл, что пришёл не один.
[charinfo]23 года, наркодилер[/charinfo]

Отредактировано Jai Kepler (01.08.2018 13:09:18)

Когда кто-то внезапно налетает на Кеплера со спины и вдохновенно лезет обниматься, он ожидает увидеть кого угодно, но не Троя «я-не-пидор-ты-чё-пидор-я-с-пидорами-дел-не-имею» О’Коннелла.

Когда Джай переводит взгляд с подельника на панорамное окно дома, сквозь которое видно танцующих в пьяном угаре людей, разноцветные искры света, чужие расслабленные улыбки, блёстки на девичьих экстремальных мини, набриолиненные волосы парней и много ещё чего видно, — он неизбежно натыкается на рассерженную бычью морду Джозефа Боровица.

— Бля… — Джай нервически облизывает губы, пытаясь придумать резко потребовавшийся выход из неожиданно свалившейся ему на голову ситуации. Ему даже кажется, что он слегка протрезвел от этой охуительно внезапной и настолько же неприятной новости. — Только не говори, что из всех баб…

Он не заканчивает. Времени рассказывать историю сложных взаимоотношений Джозефа с его ебливой сукой сейчас нет. Сознание Кеплера краем цепляет сожаление: нужно было упредить Троя о подобных тонкостях. Мысль, впрочем, обрывается где-то в районе того прискорбного факта, что подобных Джозефу имбецилов в собравшейся компании слишком много, и не существовало никакой, даже самой мизерной возможности разжевать Трою все их заёбки и заморочки на пальцах и заранее. Чтобы научиться улавливать отношенческие тонкости, межличностные натяжки и лёгкие перемены настроений — нужно крутиться среди этих людей, и, вероятно, не один год. Быть частью социума, прислушиваться к слухам и сплетням, привыкать к атмосфере, к полунамёкам в полуулыбках и полувзглядах, интуитивно понимать, в конце концов, где горит красный, а где зелёный свет. Конечно, к Боровицу подобные тонкости не имели почти никакого отношения. Этот богатенький борзый кабан был прямолинеен, как бревно, и доходчив, как наставленный тебе меж глаз Кольт десятого калибра. Не расшаркиваясь и не вдаваясь в излишние разглагольствования, он прямо с порога заявлял, что оторвёт руки и засунет их в жопу любому суициднику, который посмеет хотя бы глянуть в сторону его бабы. И было до смешного непонятно, почему, зная о таком хреновом для любого отважного или глупого смельчака раскладе, его баба — Милли? Вилли? Как её там звали? Точно что-то из «Утиных историй» — вела настолько разгульный образ жизни. Джаю даже думать не хотелось, скольким своим любовникам она уже умудрилась поломать жизнь. А её хахаль - ноги.

Как бы парадоксально это не звучало, но жизнь Троя — и его ноги, в том числе — в данный конкретный отрезок жизни Джаю были пиздец как дороги, так что, за неимением варианта получше, он решается на экстренные меры. Тяжёлые времена требуют тяжелых решений! Кеплер хватает О’Коннелла за футболку и резко дёргает на себя. Трой, не ожидающий такого поворота событий, почти падает на него сверху, прижимая своей долговязой, элитно проспиртованной тушкой к стене, в интимный полумрак тени. И когда Джозеф всё-таки врывается на балкон в поисках своего обидчика, всё, что он видит — это милующихся в укромном уголке голубков. Пальцы Джая скользят по шее О’Коннелла — всё должно быть реалистично — и зарываются в волосы. Украдкой, из-за плеча подельника, он следит за Боровицем, за тем, как тот морщит своё жирное ебало, как неуклюже разворачивается и валит с балкона поискать Троя где-нибудь в другом месте. Лучше бы он, конечно, свалил присмотреть за своей Вилли-Дилли-Билли, но тут уж выбирать не приходится. Огромный, тупой и нетерпимый — чудесное сочетание. И кто бы мог подумать, что однажды оно сыграет Джаю на руку. И хотя заёбывать ради самой заёбки Боровиц никогда не стремился, но отношения между ним и Кеплером всегда были немного натянутыми, даже в те славные денёчки, когда Джозеф брал у Джая дурь.

Но вернемся от никому не интересных кабанов к вопросам более насущным. Руки Кеплера всё ещё непростительно своевольно и неприлично нежно касаются оконнелловской кожи, а сам Трой всё ещё нависает над Джаем в лучших традициях японского кабэ-дона. И только теперь, переведя наконец-то напряжённый взгляд с Боровица на О’Коннелла, Джай замечает хтонический огонь в глазах напротив. Он отцепляет — одёргивает — руки с чужой шеи и легко толкает Троя в плечо, тем самым пытаясь вернуть и себе, и ему немного личного пространства.

— Не благодари, — кидает во всё ещё слишком близкое, перекошенное лицо резковато, с непреодолимым желанием затянуться зажатым меж пальцев огрызком сигареты. Джай усиленно пытается держать непринуждённую мину, но долговязая — и совсем не такая впечатляющая, как у Боровица — фигура вызывает в нём теперь страх, возможно, даже больший, чем Джозеф до этого.

Джай очень надеется, что, спасая Троя от пиздюлей, сам он сейчас не отхватит их щедрую порцию.
[charinfo]23 года, наркодилер[/charinfo]

Отредактировано Jai Kepler (03.08.2018 08:02:29)

surrounded and up against a wall
i'll shred 'em all and go with you
when choices end, you must defend
i'll grab my bat and go with you
Кеплеру бы порадоваться, что всё закончилось так мирно, да поостеречься нарываться и дальше. Но у него в крови — целая галерея элитного алкоголя и переливчатая россыпь дофаминового волшебства. И Кеплер подзаебался.

Он не дурак и не слепой. Трой — как картинка — выглядит красиво и более чем притягательно. Особенно теперь. Выряженный в нормальные шмотки, О’Коннелл преодолевает сразу несколько ступеней вверх по личной лестнице эстетического удовольствия нетрезвого восприятия Джая. Трой и как человек кажется Джаю не таким уж и мудаком, и неважно, что знают они друг о друге для подобных выводов непозволительно мало. Непозволительно мало они знают и для того, чтобы проворачивать подобные схемы вместе, рассчитывая на надёжное плечо под боком и доверяя прикрытие собственной шкуры один другому — слишком иллюзорные ожидания, которым ещё совершенно не из чего было появиться.

Подобные мысли в голове кажутся слишком лишними — сейчас. А вот ощущение чужой кожи на пальцах покалывает ещё не успевшим полностью выветриться теплом. Не случись с Джаем в этот вечер Остина, у него бы наверняка тоже встал. И осознание этого порождает в душе волну растерянности, заставляет губы дрогнуть кривенькой улыбкой, остаётся глубокой засечкой в мозгу, чтобы подумать о ней после. Потом, всё потом. А сейчас — О’Коннелл, которому подобное внимание, вообще говоря, должно бы польстить. Но Трой, не по годам взрослый в других вопросах, всегда остаётся удивительным ребёнком во всём, что касается взаимоотношений. Очень по-детски он делит мир на чёрное и белое, в то время, как мир Кеплера перемазан всем радужным спектром сразу — бензиновыми пятнами — да ещё и сверху припорошен местами стразами, а местами — струпьями.

Джай тянет из остатков сигареты остатки никотина и подходит вплотную к Трою. Ему так много хочется сказать, что он не знает, что выбрать в первую очередь. То, что Трой — неблагодарная уёбина, и срать, что Кеплер сам же предусмотрительно отказался от этой благодарности? То, что Трой — самовлюблённый кретин, чей мир завёрнут, зациклен, заморочен исключительно на нём самом, не допуская, что у других людей желания и схемы мышления могут оказаться сложнее, чем у улиточки? То, что Трой заебал уже со своей гомофобией, и это пиздец злит, потому что Кеплер всегда был и остаётся с ним потрясающе тактичен, будто О’Коннелл — не поц с гетто-района, а королева Елизавета мать её Вторая? Или то, что Джай — тоже человек, который абсолютно точно не будет против, если к нему будут относиться по-человечески, а не как к гомо-бомбе, чей гомо-заряд может сработать в любой произвольный момент времени?

Кеплер тянет Троя за плечо, разворачивает к себе лицом и зло одёргивает руку, не то случайно отпихивая, не то целенаправленно толкая при этом своего подельника.

— Ты, реально, заебал с этим. Просто, блять, пиздец как! — из Кеплера, как из рога изобилия, начинает сыпаться обида, перемежаясь тёмной, усталой злостью. Рукой с зажатым в ней трупом сигареты он тычет в грудь О’Коннеллу, мечтая прожечь там несколько асимметричных дырочек. — Мы идём на дело — у тебя в голове только «мои пидрильские замашки». Я прикрываю твою жопу от всяких долбоёбов, которых ты же сам, кстати, и провоцируешь — но ты думаешь опять лишь об одном. Ты выручаешь меня — те же, блять, упрёки. Что за невероятная озабоченность проблемой педерастии? У тебя что ли пунктик на эту тему? Проёб в знаниях? — у Джая от негодования заостряются скулы и электричеством искрят педантично уложенные волосы. В потемневшем взгляде разливаются маслянистыми озёрами зрачки. Джай стервенеет, и даже разница в росте ничуть его не расстраивает, потому что сила испытываемых им сейчас эмоций запросто позволит одолеть ему — если придётся — не только Троя, но и самого чёртова жиробаса Джозефа. А О’Коннеллу, такому взрослому в других вопросах, пора бы повзрослеть и в этом. — Так, может, давай реально перепихнёмся, чтоб тебя уже попустило наконец-то? Или ты так и собираешься всю оставшуюся жизнь налетать на меня с кулаками за любой — как тебе кажется — слишком пристальный взгляд?
[charinfo]23 года, наркодилер[/charinfo][icon]http://s3.uploads.ru/LQb4r.gif[/icon]

Отредактировано Jai Kepler (09.09.2018 12:42:51)