Hell's Kitchen |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Hell's Kitchen » Gramercy » (03.01.2016) Double trouble
[audio]http://pleer.com/tracks/5433747TQol[/audio]
Double trouble
Amanda Lingard, Conor McGrath
03.01.2016, смеркалось; один из серых подъездов многоквартирных домов в глубине Адской кухни.
Проблема - это когда твой коллега не выходит на работу. Двойная проблема - когда он не может выйти из дома ввиду обстоятельств непреодолимой силы.
Проблемы - они, по сути, одинаковы, что у начинающих актрис, что у стареющих криминальных элементов.
Отредактировано Conor McGrath (21.12.2015 17:13:34)
«А я думала мне с парнями не везет…» - Аманда аккуратно наступала на сбитые ступени, смотря под ноги и очень надеясь не упасть. В подъезде пахло чем-то не очень приятным, и девушка уже даже пожалела, что поменялась с одним из барист на сегодня сменами, чтобы найти подругу, пропавшую после нового года и не выходившую на связь не то что с начальством (это еще можно было бы понять), но даже с ней самой! Не поменялась бы – вместо запахов тухлого мусора и невесть еще чего вдыхала бы ароматы ванили и корицы, приправленные тонкими нотками миндального сиропа, но… Не сегодня.
Еще один лестничный пролет был позади, Аманда решила достать из кармана помятую бумажку с адресом, который пару недель назад ей говорила Келли и где Лингард очень надеялась теперь ее найти. Пробежалась глазами по бумажке, мысленно ругая свой кривой почерк и простой карандаш, уже немного стершийся и от этого не очень явно видный на замусоленной бумаге. Квартира номер сорок три (или сорок пять) была уже на следующем этаже и Аманда даже сжала кулаки посильнее, чтобы не бояться ничего, что можно было бы там увидеть – Келли была вообще смелой девчонкой, а потому и парень ее мог оказаться кем угодно. Аманда очень надеялась, что последняя услышанная от нее фраза «Мы с ним теперь скованы одной цепью, я не смогу прийти на работу», - была сказана образно и в шутку, а последующие после нее короткие гудки – всего лишь признак отличного времяпрепровождения подруги, но интуиция подсказывала другое.
Она подняла взгляд и стала решительно подниматься по лестнице, не придерживаясь за перила. Лестничная площадка квартир от сороковой до сорок пятой была не многим привлекательнее всех предыдущих, разве что пахло здесь не так сильно (но так же противно). Зажатый в вспотевшей руке огрызок бумаги стал еще неприятнее на ощупь, но она снова развернула его, постаравшись на этот раз получше разглядеть номер квартиры.
Лучше разглядеть не удалось. Выбирать квартиру приходилось наудачу и в таком райончике подобная ошибка была не просто неприятной неожиданностью, а могла стать в перспективе большой проблемой. Аманда проматерилась себе под нос, попросив у Бога какой-нибудь знак, который смог бы подсказать ей о том, какая квартира все-таки нужная – и услышала за спиной шорох. Кто-то поднимался по лестнице и теперь Лингард в нерешительности дергалась то к лестнице наверх, то к одной из квартир, не понимая до конца, убегать ей или держаться решительно и спокойно.
Это продолжалось около полминуты, но в итоге поднимающегося человека она в результате встретила возле сорок пятой квартиры, неуверенно будто бы только что нажав на дверной звонок.
«Хоть бы он дальше прошел, наверх. Пожалуйста. Пожааалуйста», - а боковым зрением пыталась уследить, куда этот человек все-таки пойдет.
После Нового года работы было традиционно много. Щипачи натаскали блестяшек по мелочи, ребята посолиднее стрясли последние долги за прошедший месяц с крышуемых, подпольные казино взыскали свое с неудачников. Протрезвев и потирая синяки от дружеских поединков со своими, случившихся в легком запое после Рождества, множественная ирландская шобла входила в бодрый режим прежней жизни. Конор, к примеру, ко второму января окончательно отпустил своих традиционных праздничных шлюх, коих почти пятнадцать лет к ряду укладывал вместо подарков самому себе под гипотетической елкой, и организовал день учета. Расслабившаяся по клубам молодежь в этом году принесла немало годного товара, на покерных посиделках несколько почтенных отцов семейства проиграли свои шансы выплатить ипотеку, перевозка в дальнобойном грузовике промеж ящиков с колой старых-добрых АК прошла успешно, даже несмотря на то, что вместо четырех ребят в охране явились трое. На курьера, принесшего последнюю новость, МакГрат недобро воззрился прямо с верхней ступеньки стремянки, при помощи которой менял лампочку под потолком в пет-шопе. Пацанов в сопровождение к стволам он рекомендовал лично, и, как хороший кадровик, желал знать имя запаршивевшей овцы. Бараном, расстроившим Счастливчика, стал Шон Хили, симпатичный, но туповатый молодчик лет двадцати пяти. Разузнав его адрес, Конор не стал звонить с предупреждениями, отработал третьего числа рабочий день в магазине, закрыл его двери и отправился прямиком к Хили домой, предусмотрительно запихнув в карман кастет, а за пояс Глок с затертым серийником.
Четвертый этаж дыры, в которой ебучий барашек Шон обосновался, оказался в тот вечер необыкновенно популярным местом. Кроме МакГрата перед одной из дверей уже терлась миловидная фифа и, как он с удивлением заметил, дверь была ровно та же, что требовалась и ему самому. Мелькнувшая было мысль о том, что Хили продал почку и на последние деньги снял себе шлюху, была отметена по двум причинам: во-первых, о продаже почки ирландцем Конор бы, скорее всего, узнал, во-вторых, деваха не очень походила обликом на традиционно обдолбанных и размалеванных шмар в удручающих цветов и форм мини, которых пользовали шваль типа Шона. Однако обеспокаиваться наличием неведомой телки рядом Счастливчик не стал, бестактно, но не грубо отодвинув её от двери.
- Мисс, у меня есть подозрение, что вы ошиблись дверью, - прошипев сквозь зубы, Конор дернул бровью - мол, "проваливай". Нажав на звонок квартиры номер сорок пять самостоятельно и много настойчивее, чем таинственная посетительница до него, он еще пару раз размашисто ударил кулаком в дверь, после чего напрямую воззвал к хозяину.
- Хили, блядь! Дерьма предательского кусок! Это МакГрат. Богом клянусь, не откроешь эту ебучую дверь, я твою жопу распидорашу твоими же ребрами, мудила!
В квартире послышалась более чем заметная возня. Завопила какая-то телка, что-то сбивчиво ответил ей мужской голос, раздались звуки ударов, а под конец нечто стеклянное и, по всей видимости, достаточно тяжелое, разбилось о дверное полотно с той стороны. Ебучий барашек Шон упирался.
Похоже, двух "пожалуйста" было недостаточно. Аманда недовольно хмыкнула и закатила глаза, пока незнакомец приближался к ней, вместо того, чтобы идти дальше вверх по лестнице. Ладно, нужно было предположить, что он идет в соседнюю квартиру, да и вообще может это она, а может добрая милая женщина или затерявшийся дедуля, который никак не может найти свою родную обшарпанную дверь.
И тогда она бы даже помогла ему, она бы сама справилась с мелкими ключами, которые его трясущиеся руки не могли бы нормально и крепко держать, приоткрыла бы ему дверь и улыбнулась на прощанье, обязательно, если бы только не...
Ее отодвинули от двери не уронив на пол, но и не проронив ни одного слова вроде "пожалуйста". Похоже, это самое, третье "пожалуйста" так и не прозвучит на этой лестничной клетке, особенно с учетом того, как этот мужчина теперь пытался достучаться до обитателей сорок пятой квартиры.
Аманда с полминуты смотрела на него откуда-то сбоку, разинув рот от удивления, смотрела, как он стучит, кричит, ругается матом (она такого отборного мата давненько не слышала, хоть и сама иногда использовала эти эмоциональные словечки, правда, максимум, на что ее хватало - "ебаный экспрессо" при виде особо грамотных посетителей кофейни), и тихонько надеялась, что она и правда ошиблась дверью. Она бы сейчас много чего отдала, чтобы это оказалось правдой, и поэтому наконец разморозившись из своего удивленного состояния попятилась было назад, к сорок третьей, чтобы постучать туда и встретить на пороге забухавшую и уставшую подругу, но...
- Келли! - воскликнула Лингард, услышав из-за двери знакомый женский голос, после которого был еще и шум, и гам, и звон разбитого чего-то, оставалось лишь надеяться, что не об кого-то, а просто. Аманда в несколько шагов оказалась рядом с дверью и со странным мистером, который ее до этого аккуратно с этого же места сдвинул, - Там моя подруга! Сэр, она не виновата, ничего не сделала! - "сэр" было употреблено как-то само собой, а Аманда вместе с этим надеялась, что планы этого мужчины на расчленение некого или его же костями не коснется глупую Келли.
Решила принести пользу в выдворении затворников наружу - и тоже постучала, сначала негромко, а потом расправленной ладонью, со всей силы:
- Эй, ты, открывай дверь! - обращение к хозяину квартиры, громкое, но потом еще раз психанула и ударила по двери снова, теперь угрожая подруге, - Келли, ты получишь у меня по тыкве, когда вылезешь оттуда!
И в этот чудный миг должны были зашуметь замки, заскрипеть ключи, поворачивая старые винтики в механизме, в дверном проеме должна была появиться рыжая макушка обязательно виновато понурой головы подруги, а за ней – кто угодно, Хили, Вилли, Билли – совершенно без разницы. Но дверь не открывалась, за ней даже кто-то что-то отвечал.
- Идите нахуй, я не могу ее отпустить! Распидорасьте себя там сами, я буду с ней навечно! Она моя Эйва, я ее Аватар!
Аманда не верила своим ушам, все так же уставившись на свои руки, упертые в дверь после последнего удара. В голове не укладывалось – ее подругу взял в заложники обдолбавшийся наркоман и теперь никак не хочет ее выпускать, представив ее каким-то деревом из кино.
- Надо звонить в полицию, - заявила она решительно, развернувшись лицом к мужчине, который до этого взывал к Хили, доставая в панике и суматохе мобильный из сумки, - Вы его знаете? Полиция разберется, да ведь? Точно… - трясущимися руками она постаралась сжать айфон покрепче, чтобы ни в коем случае его не выронить, набирая 9-1-1.
Почему деваху не сдуло из подъезда, стоило только Счастливчику на это непрозрачно намекнуть, стало понятно достаточно быстро. Самоотверженно, хотя и очень глупо, малохольная метнулась обратно к двери, стоило второй, пока неведомой Конору бабе завизжать, а там и рассыпавшиеся суетливой бабской паникой объяснения не заставили себя долго ждать. МакГрат скривился от непривычного, все больше применяемого в его среде к копам: «сэр», - потом скривился еще больше, сложив два и два, и осознав, что ублюдок Хили променял подкинутую работенку на пизду по имени Келли. Келли, реально, могла быть ни в чем не виновата, окромя стандартного женского грешка, который крылся промеж её раздвинутых ног, и который заставлял нормальных с виду пацанов вести себя как последние мудоебы, но ни её саму, ни её ебаря это ни в коем разе не оправдывало. Возможно, саму деваху Конор бы и отпустил, хорошенько рыкнув или влепив основательную оплеуху для скорости, но вот Хили надо было потрепать чисто ради профилактики. Старым псам в их стае надо было держать авторитет на уровне, дабы молодняк не думал впредь заламываться и чудить.
МакГрат дал возможность малохольной подруге постучать в дверь, на случай, если в слышавшейся ранее возне умудрилась одержать победу та самая Келли, но не сложилось. С той стороны отматерился мудила-Шон, баба еще раз повизжала, процесс застрял на месте но, наверняка, привлек внимание соседей. Конор чертыхнулся. Дважды. Причем второй раз – на охеревшую молодежь, которая дополнила вопли из квартиры собственными, наждаком резавшими вроде как к многому успевшие привыкнуть уши бывшего уголовника. Он успел подумать, что сейчас стопудов какой-нибудь законопослушный умник помчится набирать заветные три цифры, но в нем теплилась надежда, что в этом гадюшнике подобных просто не живет. Как выяснилось, теплилась она зря – подобная правильная индивидуальность, в бога ее душу мать, как раз секунду назад материла дверь и пыталась отпиздошить её наманикюренными ручками.
- Не надо, - Конор отрезал предложение звонить в полицию и попросту накрыл экран телефона широкой ладонью. Будь он помоложе – вторая его рука уже сжимала бы пистолет. Его дуло бы торчало, что хуй порноактера, в лицо девчонке, красноречивее любых слов поясняя, почему «не надо». Но Конор уже пожил. У него была приметная внешность, две сидки и блистательные перспективы быть прикопанным на полноценное пожизненное в третий раз, если кто вдруг решит покопать. Поэтому он был умнее.
- Вызовешь копов – и, пока они доедут, с твоей Келли этот ущербный хер пойми что успеет сделать. К тому же ты не знаешь, что там внутри. Может у них там порошок рассыпан по всем поверхностям, вместо снега на рождество. Копы припрутся – состряпают статью под твою подругу, её по твоей вине закроют, а тебе самой потом в понятых ходить полжизни.
МакГрат покосился на замок. Замки такие люди как он или Хили держали больше для проформы – их квартиры не грабили отнюдь не потому, что они запирались. Как и следовало ожидать, в этой тоже стояла обычная дерьмовая английская личинка в два оборота. Счастливчик осторожно убрал с телефона девахи руку, не сводя с нее глаз, чтобы не было соблазна довершить начатое, и потянулся за связкой своих личных ключей, кои начал скручивать с держащего их вместе кольца.
- Если у тебя найдется какая-нибудь металлическая фигня, погибчее и потоньше – я сам открою нам дверь. И выпущу Келли.
Кнопка вызова так и манила, так и просила нажать на нее поскорее, но Аманда замешкалась. Буквально на секунду - и в это самое мгновение ощутила на своей руке тепло совсем другой, грубой мужской руки, которая мягко намекала этим своим давлением на то, что копам звонить вовсе не обязательно. По телу Лингард пробежалась дрожь: рядом с этим мужчиной было как-то совершенно не спокойно и, если честно, доверять ему не очень хотелось, но выбора не было - подняв на него взгляд Аманда аккуратно убрала свою руку из-под его и мельком глянула на экран телефона, где все-таки начался набор какого-то номера. Сенсорные телефоны - они такие, лишний раз лучше к ним не притрагиваться.
- Блин, он бывшему звонит! - подскочила на месте и несколько раз очень целенаправленно ткнула пальцем в экран смартфона, который как назло не хотел реагировать на нужные прикосновения. Еще раз, снова - Аманда Лингард стояла, отвернувшись немного вбок от мужчины и остервенело тыкала в свой телефон, приговаривая и упрашивая его перестать звонить некому Николасу. Черт бы побрал этот телефон, этот день и вообще всю ту ситуацию, в которой она сейчас оказалась.
Ей удалось справиться с телефоном, хоть звонок и успел дойти до адресата и даже обозначиться парой протяжных гудков, но слава богу, Эйкингу, похоже, было чем заняться и трубку снять он не успел. А потом - Аманда не успеет. Несколько раз.
Повернулась обратно к мужчине, наблюдая теперь за его действиями и внезапно осознавая, что как-то ненадолго выпала из операции спасения Келли из рук маньяка.
- Келли не употребляет всякую дурь! - заступилась за подругу, сделав нерешительные полшага навстречу и немного сщурившись глядя на странные манипуляции с ключами, - Это ваш сын там творит эту неведомую ересь? Если так, то вы - ужасный отец! - странные выводы иногда приходили в темную голову Лингард, вот и теперь она озвучила один из них до того, как мужчина попросил гибкую железную фигню... - Есть открывашка для слота от сим-карты! - начала рыться в сумочке, перебирая кошелек, зеркальце, старую футболку - где-то внизу у нее точно лежал заветный кусочек железки, который теперь помог бы вызволить подругу из заточения. В мыслях снова появилась фраза "Мы связаны с ним одной цепью" и Аманда будто с новой силой принялась искать открывашку. Но этой сволочи не было. Было все: блеск для губ, зарядка, сменный чехол, пачка шпилек для волос - а открывашки не было.
Чертыхнувшись себе под нос она подняла взгляд на мужчину, пожимая плечами, но в следующий миг дала сама себе по лбу - пачка шпилек для волос! Заприметив ее заранее в одном из отделений сумочки, наконец достала ее и протянула одну штучку немного трясущимися руками мужчине.
- Извините, что так долго, - зачем-то еще и извинилась вдобавок, после этого немного смутившись и покраснев. Вот теперь он должен был открыть дверь и они бы вошли внутрь, отбиваясь от толпы обдолбанных маньяков - нужно было приготовиться. Аманда накрутила ремешок от сумки на руку, чтобы в случае чего очень больно бить ею с размаху. Понятно было одно - подругу бросать в беде здесь никто не собирался и пошел бы до победного.
В кармане зазвонил телефон и Аманде пришлось постараться, чтобы с намотанным на запястье оружием достать его из карманы и сбросить звонок. Ник... Увидел пропущенный. Ему она перезвонит позже, а пока она снова перевела злобный взгляд на дверь, готовая протаранить ее, если замок все-таки не поддастся.
- Я вас прикрою со спины, а потом кааак тресну! Он там один? - главное - вовремя уточнить.
Бабья голова, особенно в юном возрасте, что печная труба – вроде и пространство замкнутое, и сквозить там может знатно. Меньше чем за минуту деваха, не иначе как возомнившая великой спасительницей униженных и оскорбленных подруг, переключилось с копов на проблему более насущную и важную, кою являл собой случайный звонок бывшему. Не будь Конор занят созданием из тугой проволоки упора к будущей отмычке в комплект, он закатил бы глаза. Впрочем, он успел это сделать, когда следующий залетевший к малохольной в голову порыв чуть более сурового, предположительно северо-западного, ветра, посоветовал её начать отстаивать честь подруги, а потом и вовсе кинуться с обвинениями в плохом отцовстве на мужика с пушкой за спиной и шрамами на лице.
Конечно, её Келли не потребляла никакую дурь. Вероятнее всего, она еще и не пила, не курила, не шароебилась по сомнительным квартирам с не менее сомнительными пиздюками, если трахалась – то только через простынку, а минет делала, оттопырив пальчик. Другими словами, была интеллигентнейшим и невиннейшим созданием, которого за закрытую дверь клоповника перенесла неведомая сила в наказание за переход дороги в неположенном месте. Собственно, одних таких заявлений Счастливчику было достаточно, чтобы возрадоваться не только тому, что мудила-Шон ему не сын, но еще и что новая, упаси Боже, знакомая ему не дочь, как и её сраная Келли, и еще несколько миллиардов других людей на планете в возрасте до тридцати. Если у МакГрата где-то и водились наследники, то он о них ничего не знал. Они о нем, скорее всего, тоже, либо знали только то, что наглухо отбивало желание искать отца. Опять же, к обоюдному счастливому существованию.
Пока деваха ковыряла недра своей сумки в поисках заурядной проволоки с незаурядно поданным функционалом, Конор успел запихнуть ключи со связки в карман, при помощи рук, стены и зубов разогнуть часть первого круга от брелочного кольца в прямую линию, попробовать вставить в крохотную щель на личинке замка и чуть дернуть, проверяя, есть ли упор. Упор был, хотя и херовый. Некогда державший ключи прутик был поуже щели, сидел в ней не плотно, а при сильном нажатии и вовсе норовил выскочить, царапая снаружи металл. Конор предвидел, что придется повозиться. Но, впрочем, не так долго, как это делала малохольная в поисках, мать ее, «открывашки слота для сим-карты». Воистину, лучше бы ей было таскать с собой открывашку для бутылок – та хотя бы в бездне женских сумок была заметнее, а её обладатели, как правило, оказывались людьми попроще.
В итоге в руках у МакГрата оказалась всего-навсего шпилька .Во избежание новых порывов ветра в голове, он решил не уточнять как так получилось, и зачем надо было бить себя по лбу. Тем более что шпильки до состояния отмычки гнулись легко и привычно, а там и до вскрытого замка оставалось минут пять геморроя. Конечно, даже такую срань, как у Хили в двери, Конор вскрывал прорву лет тому назад, да и с годами подпортившееся зрение и отвыкшие от деликатной работы руки мешали сработать слаженно, но сам навык точно впитался в кровь. Пять минут отборной матершины на блядское освещение, хуевый инвентарь и, разумеется, ебаного закрывшегося в своем хлеву барана – и два оборота замка были пройдены. Теперь от поучительной мести за просранную работу Шона отделяла только защелка, открывающаяся одним нажатием на дверную ручку. Конор положил на последнюю ладонь, покосился на деваху, грозно сжимающую, прости Господи, сумку, и излагающую свое видение плана действий. Из рационального в нем, по сути, было только уточнение о количестве людей в квартире. МакГрат прислушался – за дверью было подозрительно тихо. На всякий случай он достал пистолет, снял его с предохранителя, положил палец на курок, поднял дулом вверх и, уже почти привычно, огрызнулся в сторону малохольной.
- Я сквозь стены не вижу, между прочим. Хотя полагаю, что твою Келли никто из окна пока не выбросил, так что там – минимум двое.
С этими словами провернув ручку, Конор толкнул от себя дверь, сделал широкий шаг внутрь квартиры, тыча перед собой стволом, но, впрочем, быстро опустил его вниз за ненадобностью. Порошка вокруг не валялось, осколков и битой мебели было не так много, как ему представлялось после прослушанных ранее шумовых эффектов, но картина перед глазами открылась все равно – аховая…
Аманда иногда соображала быстро, а иногда - правильно, при чем последовательность этих соображений оставалась загадкой как для нее, так и для ее близких и вообще окружающих. Предугадать, что ее юный и несомненно живой мозг выдаст в следующую минуту, было бы даже сложнее, чем решение какого-нибудь очень сложного тройного интеграла. Может поэтому никто и не пытался и принимал ее такой, какая она есть - со всеми ее странностями и проскакивающими абсурдными заявлениями. Ведь это главное правило родных людей, да? Любить близкого человека, несмотря на его отрицательные качества и даже принимая их.
Но в нынешней ситуации, сложившейся в одной из блочных многоэтажек Адской кухни, было одно важное "но".
Вот этот вот мистер, который теперь виртуозно взламывал замок входной двери (и Аманда ни в коем случае не хотела знать, где он этому научился), ее совершенно не знал, а значит мог спокойно судить о ней и делать какие-то выводы непосредственно по тому поведению, которого она придерживалась.
Поэтому не было ни капли удивительного в том, что он не очень участливо и вежливо ответил на ее вопрос о количестве людей в квартире, и правда - откуда ему было знать? Лингард, правда, в этом время на что-то отвлеклась, а потом, переведя взгляд обратно на мужчину - ахнула и чуть не вскрикнула. У него был пистолет! Настоящий, мать его, пистолет! Она, конечно, много чего в жизни повидала, но чтобы вот так просто ходили со стволом наперевес... Ей казалось, что такое бывает только в кино и то в не очень хорошем! Аманда замешкалась, не зная, что делать: то ли кричать, то ли бежать, то ли все-таки придерживаться ранее озвученного плана и прикрыть мужчину со спины, затем выступая с сумкой... А понадобится ли ее участие?
- Будьте, пожалуйста, поаккуратнее. Келли... - начала говорить тихо, стоя за его спиной , но вовремя замолчала, пытаясь представить, как сама поступила бы на месте этого мистера, если бы под рукой мешалась какая-то глупая напыщенная девчонка, тыкающая пальцами в айфон и переворачивающая сумку вверх дном для того, чтобы найти что-то определенное. Аманда встала ровно за мужчиной и когда он открыл дверь - выглянула из-за его плеча, чтобы увидеть, что происходит внутри.
Картина маслом "БДСМ для начинающих. Действие первое. Те же и кнут".
Прикованная наручниками к ножке дивана Келли, сверху на которой сидит какой-то подозрительный тип (Хили, вестимо) и усиленно пытается примотать ее хвост волос себе на... Аманда наклонила голову сильнее, чтобы получше разглядеть, что там происходит пока еще была в состоянии шока и не могла сделать и шага навстречу извращенцу, чтобы отметелить его сумочкой. Хвост Келли парень наматывал себе на руку и сильно тянул девушку на себя, от чего та стонала и ныла, просила отпустить, но тот все повторял что-то про "Эйву" и тянул сильнее.
Лингард понадобилось около полминуты, чтобы прийти в себя и наконец суметь сделать хотя бы шаг.
- Вы... Что за хрень ты тут творишь! - Аманда дернулась, намереваясь выскочить из-за плеча мужчины и налететь на обидчика с кулаками, но вовремя одумалась: парень явно был не в адеквате, при чем опьянение его вряд ли было вызвано алкоголем. Дикий, бешеный взгляд теперь был обращен в их сторону, но, похоже, "Аватар" не мог до конца понять, кто перед ним, его заплывшие в наркотическом угаре глазенки рыскали по лицу Лингард, а потом и по лицу мужчины какое-то время, прежде чем смог промямлить неуверенным голосом:
- Счастливчик? - по слогам, медленно, а потом и вовсе рассмеялся и как вскочил с места, потянув за собой и лежащую на полу Келли, волосы которой все-таки умудрился как-то привязать к своей руке. Он схватил с придиванного столика ножницы, за волосы поднял девчонку на ноги и приложил лезвие к ее шее, не сводя взгляда с мужчины, с которым пришла Аманда, - МакГрат... МакГрааат... - нараспев говорил парень, перебирая ногами и будто танцуя. Келли хваталась пальцами за его руку, пытаясь ослабить хватку, но было бесполезно.
Лингард в свою очередь... Охуевала. Стояла и не могла поверить в происходящее, уложить все в своей голове. Сжимала ручку сумки еще крепче и старалась стойко смотреть в глаза висящей в руках сумасшедшего подруге, которая была в одном нижнем белье. Мысль дать ей по тыкве, когда все закончится, так никуда и не пропадала.
Аховость картинки для Конора заключалась не в общем виде гадюшника, не в осколках под ногами, не в отодранном куске обоев, не в хаотично расставленной посуде и даже не в фигурной композиции, которую являли собой прикованная почти голая девка напару с Хили. Конор откровенно и очень сильно охерел в первую очередь от количества рассыпанных у дивана и на нем разноцветных таблеточек. Часть из них пока лежала в пакете с раззявленной герметичной застежкой. Часть разошлись фейерверком по темной обивке. Среди них МакГрат узнал старые-добрые "колеса", живую классику MDA, немного "Урагана Чарли", но большая часть была, очевидно, новомодными дизайнерскими изысками, для узнавания которых он уже был, похоже, староват.
Обилие психостимуляторов объясняло, как так вышло, что Шон устроил кидалово с работой, делало прозрачными мотивы устроенного спектакля и битой посуды, но открывало целый пласт новых загадок. Например, было не понятно, в какой фармкомпании этот дебил смог притырить подобное богатство, или как он, если три дня жрал эту дрянь, еще не сдох, спалив к хуям свои и без того крохотные мозги. Второе Конора, конечно, интересовало в меньшей степени, чем первое, потому как, в отличие от таблеток, мозгам Хили была грош цена, но все равно с ответами на интересующие вопросы пришлось бы подождать. Как и с самими вопросами. Потому что чертовому наркоше принципиально было продолжать свое сраное шоу.
Острые режущие предметы возле лица и шеи навевали на Счастливчика воспоминания исключительно дурные, отчего выпад, который Хили изобразил по отношению к девахе, понизил его на еще несколько пунктов в своеобразном рейтинге надежных парней, который Конор гипотетически вел. В воспитательном процессе, который он планировал применить к пацану, добавилась пара лишних ударов в почки. Ради профилактической необходимости Шона обязательно надо было заставить с месяц поссать кровью. Но сначала, конечно, надо было убрать его вместе с ножницами от девки. Замешиваться из-за слабоумного торчка в мокруху, МакГрату не очень улыбалось. И, вместе с тем, он прекрасно понимал, что замес может произойти в любой момент, ибо пути, которыми шло расширенное сознание, были, как и господни, неисповедимы.
- Привет, Шон, - вроде как недрогнувшим голосам Конор отреагировал на факт узнавания наркошей своей физии. - Я стучал, а ты не открыл мне. Нехорошо.
Чтобы не нервировать этого мудозвона пистолетом, он поставил его на предохранитель и спокойно убрал обратно за спину, чинно прикрыв курткой. Подавшаяся было геройствовать деваха, которая зашла с ним в квартиру, к счастью, молчала, не нервируя ни Конора, ни, что было куда важнее, Хили.
- Я думал, что ты хочешь забрать у меня Эйву. Оборвать необрываемую связь со всематерью, - голос обдолбыша стал плаксивым, а глаза натурально заволокло влагой. На попытки невинной малышки Келли, встретившей гостей почти голой, расцарапать своему пленителю руку, он никак не реагировал. С наркоманами всегда было сложно.
- Ну, что ты, - мысленно полируя челюстью Шона стены, Конор старался говорить с ним все так же спокойно и даже по-отечески, будь это сравнение трижды проклято. - Я привел тебе еще одну женщину, чтобы ты мог эту связь укрепить.
С этими словами МакГрат развернулся, цепанул спасительницу заблудших подруг за плечо, и с силой протащил, выставив перед собой. Хер пойми, что за бред он сам только что сказал и сделал, но он надеялся, что взбудораженное таблетками сознание найдет в этом хоть какой-то смысл и заставит своего хозяина хоть ненадолго опустить ножницы.
Если Аманда когда-то и видела наркоту (а она ее видела, не может среднестатистический американский житель ни разу в жизни не видеть ее, правда ведь?), то столько много - никогда. Первые секунды в квартире ее внимание было обращено только к Келли и сумасшедшему парню, но затем, начав рыскать взглядом по квартире в поисках чего-нибудь, что могло бы им помочь в спасении подруги, уже спрятавшись за спину неизвестного мистера, обратила внимание, как много разных пакетиков разбросано по комнате тут и там. Она бы что-нибудь сказала, если бы не была шокирована до такой степени, что просто не могла произнести ни слова: лишь шевелила губами, пока мужчина пытался вести переговоры.
"Это бесполезно, бесполезно!" - думала Аманда, качая головой и глядя в глаза подруги. Келли искала в ней утешения и поддержки, но в Лингард уверенности было на чайную ложечку - как они вытащат ее из рук обдолбавшегося парня, если он держит прямо возле ее шеи острые ножницы?.. Или не острые, тут уже разницы нет, Аманда и представить боялась, что можно сделать тупыми.
Единственная надежда была на мистера, которого тот парень узнал. Как он его там назвал... Счастливчик? Странная кличка для такого старого джентльмена, но Аманда дала себе обещание ее даже не запоминать: как только парень отпустит Келли, она возьмет ее под белы рученьки и уведет из этой квартиры, никогда больше ни про этого Хили, ни про самого Счастливчика не вспоминая, а наоборот - забыв. И даже если когда-нибудь спросят - никаких таблеток она не видела и никакого адреса не...
- Чего? - из мыслей ее вырвало прикосновение Счастливчика, он тащил ее куда-то вперед навстречу Хили и говорил о том, что приносит ее в жертву, - Нет! Нет, я не хочу! МакГрат! - завопила Аманда, цепляясь за руку мужчины и стараясь повернуться к нему. Что он творил понять было сложно, вместе ведь нормально договорились спасти Келли и... Стоп. Не договаривались же. Может он заодно с этим Хилли? Может он тоже под кайфом прямо вот сейчас? И это все было просто игрой, а Келли - приманкой, чтобы заманить и Аманду к ним в логово? Ну уж нет, Лингард так просто не сдастся! И обидчики ответят в полной мере...
Она повернула голову и укусила Счастливчика за руку, которой он держал ее плечо. Дальше происходило что-то невероятное и очень-очень резко сменяющееся, но Аманда слышала, как ножницы со звоном упали на пол, Хилли снова заржал, как ненормальный, а когда она повернула голову к ним, Келли уже сама схватила ножницы и воткнула их ему в ногу, парень теперь валялся на полу, держась за ступню и завывая что-то непонятное. Из всей его речи было понятно, что он очень обиделся на Эйву и она предала его, а что еще он говорил - разобрать было очень сложно.
Короче, отвлекающий маневр был идеей не самой удачной. Вернее, по факту все вышло плюс-минус как планировалось: Хили не просто опустил ножницы, но и вовсе оказался обезоружен, но ценой это обошлось несколько большей, чем полторы сожранные нервные клетки одной девахи, кои легко было восполнить какими-нибудь новыми цацками, или туфлями, или еще какой любимой бабской херней. Малохольная как-то не оценила, что ни времени, ни возможности посвещать её в сгенерированный за долю секунды план действий у Конора не было. Широта импровизации прошла мимо её понимания, и, в итоге, помимо опустившего оружие и приятно пострадавшего за свой долбоебизм Шона, хватка почти бульдожьих челюстей потрепала ни в чем не повинную ладонь Счастливчика. Благие намерения, как им и полагалось, опять завели его невесть куда.
- Ах ты ж еб твою мать! - рефлекторно отдернутая рука болела. Аккурат около недавно сдавленных и дико нудящих сейчас костяшек указательного и среднего пальцев поэтичными полулунами краснели отпечатки зубов. Если бы Конор был дантистом, а не уголовником, он бы не только матерился, но и отметил, что у девчонки правильный прикус. Однако, в те несколько секунд, когда сюжетная петля творившихся в гадюшнике Хили событий достигла своей кульминации, он был занят тем, что шумно втягивал воздух сквозь зубы и громко, смачно костерил до седьмого колена припизднутую зубастую дуру, её подругу и херового торчка Хили. Ругань МакГрата вливалась стремительным потоком в какофонию из аномального ржача, а после и криков и стонов владельца квартиры.
Еще до того, как Счастливчик взглянул, чем вызвана перемена в настроении последнего, он отвесил тупой бабе знатную оплеуху все той же, покусанной рукой. Никаких предрассудков о том, что телок бить нельзя, у него не было, а удар правой всегда был сильнее. Смысла в том, чтобы из-за пустячной, в целом, травмы, уменьшать степень воспитательного воздействия, не было никакого. Потряся онемевшей теперь после удара кистью в воздухе, Конор сплюнул на пол и потянулся за сигаретами.
- В конец ебанулась? - после вылитого на деваху ведра помоев вопрос звучал едва ли не ласково, - Еще один выпад - и я выйду за дверь и вызову копов. Будешь сама им объяснять, что вы с подругой тут делаете, какого хуя она голая и на цепи, а у этого пиздюка из ноги торчат ножницы. И, блядь, Хили! Завали уже ебло!
Стенания Шона, который стеклянными глазами пялился на расползающееся по брючине от декоративно торчащих под прямым углом ножниц, действовали Конору на нервы, как и вся ситуация в целом. Колесико одноразовой пластиковой зажигалки пару раз крутанулось в холостую, прежде чем маленький огонек пламени облизал кончик сигареты. После первой, глубокой затяжки Счастливчик сделал вид, что сменил гнев на милость.
- Но если будешь вести себя хорошо, то я помогу отстегнуть эту, - сжимавшие сигарету пальцы ткнули в сторону Келли, хотя сам Конор в ее сторону даже не посмотрел, - дам вам свалить на все четыре стороны и сам разберусь с этим обдолбышем.
По правде, он, естественно, никогда бы в своей жизни не стал делать то, чем угрожал ранее. Он не любил иметь дела с копами, не та у него была репутация, чтобы в скользкой ситуации убедительно изобразить из себя всего-навсего свидетеля. К тому же, хуевы законники были способны разве что котят с деревьев снимать. Вряд ли они могли стать панацеей от бабского ебланизма.
Если вам никогда не прилетало по лицу от пятидесятилетнего мужика, знающего бранных слов больше, чем ученики старших классов школы на самой окраине города, то вряд ли вы сможете понять, что почувствовала Аманда Лингард.
Хрен с ней с болью и с обидой от того количества ужасных слов, которые вылились на нее за одну лишь попытку дать мужчине отпор, укусив его за руку, Аманда сидела на полу, замолчав и почти не дыша и...
Боялась.
Она редко моргала, держалась рукой за горящую после удара щеку, глазела на Счастливчика, который теперь нервно пытался зажечь сигарету, и пыталась не заплакать. Она, конечно, смелая, активная, ярая защитница подруг и себя тоже, может вгрызться в руку обидчику и сделать еще много чего, но теперь ей стало страшно. МакГрат сплюнул куда-то на пол и Аманда тоже опустила глаза, потом перевела взгляд на одичавшего Хили и свою горе-подружку, которая в бессилье лежала у ног психа и тихо стонала и хлюпала носом. Лингард глубоко вдохнула, медленно выдохнула, слушая монолог единственного адекватного в этой квартире человека и иногда кивая - нужно со всем соглашаться, со всем...
- Я... Я буду... - сказала сбивчиво, все-таки начиная хлюпать носом. Она понимала, что разнойся она теперь - и этот мужик разозлится еще сильнее, приняв ее за совершенно сумасшедшую бабу и точно оставит их тут разбираться друг с другом втроем. Бросила быстрый взгляд на Хили, который как будто начинал приходить в себя и собирал мозги (или то, что от них осталось после такого количества наркоты) в кучку, а затем снова посмотрела на МакГрата, - Я в порядке, - поднялась на ноги, будучи на самом деле ничерта не в порядке, ее руки тряслись и, пытаясь успокоить тремор, она поправляла волосы, заправляя прядь за ухо, опустив голову и незаметно смахивая появившиеся слезинки. Подняла сумочку с пола, еще раз потерла ударенную щеку, думая лишь о том, что скоро все это закончится и они смогут уйти отсюда.
Нужно было найти ключи. Аманда огляделась в комнате, надеясь увидеть их на какой-нибудь тумбочке или хотя бы брошенными на полу, но через несколько мгновений услышала странный звон. Он раздавался со стороны Хили, полулежащего на полу и истекающего кровью. Этот чудик держал в руках связку маленьких ключей и бешено улыбался, позвякивая ими в воздухе.
- Ты просто ебанутый, - проговорила Лингард, глядя на парня и качая головой, - Он же тебя убьёт, если будешь дальше его бесить, - кивнула в сторону МакГрата, уверенная в своих словах. Игры этого сумасшедшего Хили уже никого не забавляли и даже ему самому уже вряд ли было весело, а Счастливчику и подавно эта история наверняка надоела еще до того, как они попали в квартиру, - Брось ключи сюда, - в лице Хили на мгновение появилась гримаса ужаса, когда он взглянул на курящего мужчину, но потом вернулась сумасшедшая улыбочка. Если бы Аманда была немного посильнее - она бы подняла диван, освободив таким образом Келли из оков, и уронила бы софу на этого придурка. Но у Аманды не было сил, а еще был указ - не делать лишних выпадов, поэтому она стояла позади Счастливчика и не влезала в разборку, лишь качая головой и унимая тремор в руках и панику в голове.
Разница в джентльменском соглашении и криминальном заключалась в том, что в отличие от джентльменов, над которыми неизбежно довлели рамки общепринятой морали, а с ними и сопутствующие условности, люди типа Конора свои слова держали чаще. От словесных договоренностей в теневом бизнесе зависело слишком многое, и если кто-то из его участников брал себе за правило по типу того пастуха, который гнал своим односельчанам о несуществующих волках, пиздел слишком часто, то он с высокой вероятностью мог закончить свою жизнь с заточкой под ребром, в качестве привета от обиженных. Правило тут было простое – не гнать гнилой базар.
Конор это правило знал хорошо, пользовался регулярно, а потому не только огласил малахольной в своем устном контракте те условия, которые собрался выполнить, но еще и те, которые были заведомо выгодны ему самому. Припугнул, разумеется, куда же без этого, но зато со своей стороны выполнил все. То есть, остался, готов был вытащить эту дуру Келли из наручников и решил отпустить девах. Поначалу он даже думал вскрыть замок на браслетах так же, как вскрывал до этого дверной, ибо, зная наркоманов и до Хили, предполагал, что оригинальные ключи могут быть безвозвратно проебаны в недрах квартиры, спущены в унитаз, сожраны под давлением голосов в голове, и тому подобное… Но оказалось, что пацан то ли не совсем потерян, то ли, наоборот, потерян наглухо, раз решил покачать связочкой прямо перед лицом вторженцев. Отобрать что-либо у раненого торчка казалось Счастливчику затеей более простой, чем снова примерять на себя роль медвежатника и с непривычки долго отжимать в механизме стальной язычок подручными средствами. И тут, на счастье Шона и тонкой душевной организации вляпавшихся в неприятности девах, вступило в действие то обстоятельство, которое среди уголовников случалось чаще, чем среди гражданских или, особенно, богомерзких копов, - применять насилие, пока не опробованы другие методы, Конор не собирался. Вопреки словам своей компаньонши, он ни в коем разе не планировал убивать пацана. Даже в мыслях не предполагал такую возможность. За мокруху вешали пожизненное, а потому никто кроме профессиональных мокрушников, за нее и не брался по доброй воле. И вообще, вернув себе подобие контроля над ситуацией, видя четкое решение получившейся проблемы, МакГрат стал спокойнее, если не сказать, душевнее, чем тогда, когда его кусали за руку. А может и никотиновая инъекция в организм внесла лепту.
- Слышь, мелкая, ты б подруге пока помогла срам прикрыть. Не так же она на улицу пойдет, - Конор как-то невзначай бросил через плечо снова сныкавшейся за спину девчонке, а потом приблизился к Шону и сел перед ним на корточки.
- А ты б отдал ключи по-хорошему, пацан. Пусть бабы идут, а мы тут потом по-мужски потолкуем о твоих проблемах.
В лицо Хили по воздуху поплыло выпущенное Счастливчкиком колечко дыма. Сам Конор многозначительно покосился на ножницы в чужой ноге и протянул под связку раскрытую ладонь.
Слова МакГрата немного привели Аманду в чувство, но для нее все равно оставалось непостижимым то, как она вообще в это все ввязалась и оказалась в такой ситуации. Вспоминала утро сегодняшнего дня, когда ей еще не сказали о том, что нужно сходить проверить, где там Келли и вдруг с ней что-то случилось: ну, простыла она после новогоднего празднования или вообще грипп подхватила, и лежит позвонить даже никому не может и лекарств купить.
Ладно хоть Лингард не была настолько доброй девочкой, чтобы заранее купить подруге какие-нибудь жаропонижающие и отхаркивающие, иначе сейчас бы чувствовала себя еще страннее, зажимая в руках пакет с медикаментами.
Она лишь как-то неопределенно кивнула в ответ МакГрату и глазами начала рыскать по комнате в поисках каких-нибудь вещей. На глаза не попадалось ровным счетом ничего, кроме хаоса и беспорядка, казалось, что все нормальные человеческие вещи уже давно погребены под этим слоем пакетиков, упаковок чипсов, пустых жестяных банок из-под колы, таблеток, зип-локов и многого-многого другого. Аманда поспешно сняла с себя кардиган, чтобы хотя бы сверху что-нибудь накинуть на Келли, а затем заметила юбку девушки, лежащую под Хили на которой сейчас наверняка было пятно его крови, но ее черный цвет умело мог это скрыть.
Она наблюдала за тем, как мужчина, которого она так удачно встретила в коридоре (а чего ему надо было от Хили-то?), уговаривал паренька сдаться и спокойно отдать ключи от наручников, приковавших Келли к дивану. Аманда так и видела, как по-быстрому метнется к софе, отцепит наконец подругу от оков и свалит с ней далеко и еще дальше от этого странного места на такси. Но Хили медлил. Он поглядывал на МакГрата недоверчиво, понимая, что в любом случае не по-детски огребет, Аманда тоже была до сих пор уверена, что завтра в краткой сводке новостей обязательно будут говорить о трупе наркомана, найденном в одной из блочных высоток, который был убит хладнокровно прямым ударом ножом в сердце. Или ножницами?
Ножницы торчали там же, где и были оставлены теперь валяющейся неподалеку Келли. Аманда сделала несколько шагов ближе к подруге, решив, что находится в безопасности от действий наркомана, пока этот… МакГрат держит его под контролем. Взгляд, полный обиды от оплеухи, попал на спину мужчины и тот вряд ли его ощутил на себе, если только тот в нем немного дырку не сделал. Но Лингард решила, что она выше того, чтобы обижаться на невоспитанного дедушку, поэтому теперь присела рядом с Келли, накинув на нее свой кардиган и пытаясь успокоить, немного приобнимая.
Затихший звон ключей в воздухе и последующий еще один короткий звоночек говорил о том, что Хили сдался. Что ж, это было первое его рациональное и верное решение за сегодняшний день… Лучше поздно, чем никогда. Ключи опустились на грубую и большую ладонь МакГрата и с минуты на минуту этот кошмар должен был закончиться.
Аманда перевела взгляд на мужчину, затем глянула на обессиленно лежащую Келли, которая, казалось, совсем перестала понимать, что вообще происходит.
- Мы… - начала говорить, когда он отцеплял девчонку от дивана, - Мы валим. До свиданья, всего хорошего, спасибо за помощь, - без тени улыбки, суматошно и быстро пытаясь поднять Келли на ноги, но попытки увенчались неудачей: девчонка то ли отрубилась на нервной почве, то ли еще что с ней произошло, но сейчас она больше походила на безжизненный мешок картошки, чем на человека, - Нужно привести ее в чувство, - сказала Аманда поднимаясь на ноги, - Ну, давайте, вы же это отлично делаете, - хмыкнула и указала рукой на свою щеку, с которой уже немного спало покраснение.
Если бы Конор не знал наркоманов он бы, вполне вероятно, мог собой гордиться, когда Хили, вроде как присмирев или смирившись, положил ему на руку крохотные ключики. Так гордятся собой родители из среднего класса, когда их приторчавший по кислоте клубный отпрыск, с которым они неделю сумели вести себя согласно инструкциям из наркологической клиники, становится внезапно вежливым и каждое утро заправляет постель. Только Конор наркоманов знал и знал, что пока они демонстрируют послушание, повинно опускают голову и, извиняясь, треплют тебе плечо одной рукой, другой они могут обшаривать твои карманы или пиздить ценности, чтобы толкнуть их за дозу.
Короче, за одни отданные ключи он Шону нихера не поверил, глаз с него так и не спустил и от персональной цели прописать в табло в воспитательных целях не отказался. Счастливчик только постеснялся при дамах тушить свою сигарету пацану об ногу, куда-нибудь в область свежей раны, но не столько потому, что дамы были дамами, а сколько потому, что они были свидетелями. А свидетели они были уже порядочно чего, чтобы этот список дополнять лишними позициями. К тому же для мозга под кайфом и вся педагогическая деятельность могла просвистеть мимо, и боль воспринималась не так явно. Визит с целью разъяснения неких фундаментальных принципов их работы, такой простой и понятный изначально, превращался в черти что. Теперь надо было еще раз напомнить девахам о том, чтобы ни вздумали соваться в полицию, найти кого-нибудь, кто заштопает ногу Хили, дождаться, пока тот придет в себя, и только потом проводить воспитательную работу. Многоходовочка получалась знатная и Конору дико не нравилась, поскольку херила предыдущие планы и не пойми во что превращала все попытки настроить планы новые. Он чуял, что держит под контролем только конкретный момент, а дальше все может пойти, что называется, строем по пизде. Одним единственным, что могло согреть его душу, была моральная компенсация, которая выражалась в россыпи таблеток. Счастливчик собирался забрать их себе, толкнуть и, разумеется, забыть поделиться наваром с Хили. Но для того, чтобы позволить себе поползать раком по чужой хате, собирая разноцветные пилюли, надо было, опять же, избавиться от свидетелей. Все упиралось в свидетелей.
В итоге, сигарету МакГрат затушил, вытерев об пол возле Шона, затем встал и пошел отстегивать его ебучую «Эйву». Ей Конор пока, щурясь, вскрывал замок, несколько раз тихо повторил, чтобы и думать не смела про копов, потому что её в тюрьму утащат следом за бойфрендом. Собирался еще и сказать плюс-минус то же самое её спешно запрощавшейся подруге, но, видимо, перестарался с угрозами для первой, потому как она не придумала ничего лучше, чем повалиться в обморок. Воздержаться от комментария, в который раз не удалось.
- Ну еб твою мать, - Счастливчик едва не смял ладонью собственный лоб, жестко провел следом рукой по волосам, так будто пытался вдавить себе полезные мысли в голову. Те не пришли, зато совет прилетел, откуда вроде и не ждали, – от малохольной.
- Острить вздумала? – Конор посмотрел на демонстрируемую щеку, на развалившуюся у дивана теперь безо всяких наручников Келли и серьзено призадумался о том, что, может счесть такую борзость за приглашение отвесить вторую пощечину подряд. Но, на счастье девчонки, рядом мерзко захихикал Хили, а устраивать для этого обсоса еще шоу МакГрату не хотелось. Чисто чтобы приткнуть настоебывающий смех, он прописал мальцу кулаком в нос, почувствовал, как под костяшками хрустнул хрящ, как дернулась от удара голова Шона. Очень хотелось, чтобы он еще и вырубился, но счастье Счастливчика сегодня решительно обходило стороной. Надоедливое хихикание сменилось надоедливым сдавленным хныканием, которые пацан издавал, пуская носом кровавые пузыри.
- Еб твою мать, - еще раз повторил Конор, а после обратился к девахе, раз уж так получалось, что у них на двоих были пока плюс-минус одинаковые проблемы, - Значит так. Я пытаюсь помочь ей. Ты пытаешься помочь ему. Если он тебя пугает, можешь его пристегнуть.
В сторону незадачливой спасительницы заблудших подруг были протянуты стальные браслеты.
Держала ли Аманда в руках когда-нибудь наручники?
Нет. До нынешнего момента ей никогда не приходилось пристегивать кого-то куда-то лишь из-за того, что этот "кто-то" может быть слишком опасным, и уж тем более в шутку она никогда такого не делала. Более того - эти самые наручники-то она всегда видела издалека, даже попадая иногда по молодости в передряги с активным участием полиции (с кем не бывает, перебрала - говорила слишком громко, это не понравилось соседям - и далее по списку с вызовом копов и обнаружением алкоголя на пижамной вечеринке семнадцатилетних девчонок) никогда непосредственно в них закована не была и друзей в них не видела.
Поэтому теперь она неуверенно глянула сначала на МакГрата, потом на наручники, и уже хотела отказаться от предложенной железной помощи, но еще один совсем не продолжительный взгляд в сторону Хили расставил все на свои места. Аманда как-то даже резко взяла наручники и кивнула мужчине, поворачиваясь к Хили и пытаясь сделать вид, что она его совсем не боится.
Нельзя сказать, что так оно и было. Этот парень вызывал в ней смешанные чувства тревоги и отвращения, а мысль о том, что нужно сейчас до него дотронуться, чтобы сцепить наручниками, была вообще противна, но... Еще более непривлекательной была мысль о том, что он может чем-нибудь (неважно чем) ее вырубить и что-нибудь непотребное с ней сделать, поэтому когда на руках Хили все-таки щелкнули наручники, Аманда с видом победителя сделала несколько шагов назад и теперь глядела на него сверху-вниз, и вот теперь совсем не боялась его.
- Нужно воды и ваты, да? - спросила скорее у себя, нежели у МакГрата, и уж точно не у Хили, который смотрел на нее, завывая и жалуясь на суровую жизнь обычного парня, к которому домой врываются и портят вообще все, отбирая Эйву и заковывая его в наручники. Аманда покачала головой и пригрозила парню кулаком, сама направившись на кухню. Налила там стакан воды, порылась по шкафчикам в поисках хоть чего-нибудь отдаленно похожего на аптечку, и это "что-нибудь" нашла в одном из самых маленьких ящиков в количестве одного бинта, упаковки ваты, перекиси водорода и, конечно, кучи шприцов с иглами. "Стандартный наркоманский наборчик", - взяла все, что было, неумело перехватывая на ходу, чтобы не расплескать воды, набранной в самый чистый на вид стакан, и вернулась в комнату, искренне надеясь, что там не произошло ничего ужасного пока ее не было.
Ничего не изменилось. Хили как был самым омерзительным человеком в мире, так им и остался, Келли как была идиоткой - так и лежала, правда не было понятно, пришла она в себя или еще нет, МакГрат со своим грозным видом (а ведь поначалу он показался Аманде приятным человеком!) как будто так и норовил снова кому-то втащить и разделаться со всем этим побыстрее...
- У него нос сломан, - констатировала факт без жалости в голосе, повернувшись к мужчине. На этих словах Хили начал подвывать еще интенсивнее и его речь стала совсем не разборчивой, - Можно вправлю? - посмотрела обратно на юного практикующего наркомана, из-за которого случился весь этот фарс, - Я умею, - немного соврала. Немного!
Совсем чуть-чуть.
Ввиду того, что познаний в оказании первой медицинской помощи у Конора было в разы меньше, чем познаний по доведению любого индивида до состояния необходимости оной, поначалу он, конечно, сделал именно то, на что ему намекали. Он не сильно пошлепал Келли по щекам, но получил в ответ лишь вялое подрагивание ресниц. Очнуться деваха не очнулась, и МакГрату как-то так спонтанно пришла в голову мысль, что её надо осмотреть. Без усердия в пальпации или откровенного пяляния с обнажением только-только и кое-как одетой, он смог для себя понять, лишь что девчонка просидела с браслетом на ноге прилично, и что сиськи у нее норм, но лучше бы на размер побольше. Посмотрев на ее голову, Конор убедился, что никаких видимых повреждений на ней нет. Лицо, правда, было бледным, вокруг глаз размазалась косметика, губы высохли и потрескались. Из положительных моментов, кроме сисек, можно было еще отметить, что она дышала, а на шее, под челюстью, если приложить ребро ладони, прощупывался немного рваный, но явный пульс. Что делать с этим набором симптомов, чтобы наконец-то убрать баб из квартиры, Счастливчик не имел ни малейшего понятия, пусть даже причина обморока представлялась все же более-менее ясной.
Он буркнул нечто утвердительное на воду и вату её подруге, внятнее попросил Хили еще раз завалить ебало по-хорошему, и, когда отчаянная спасительница подруг исчезла в глубине квартиры, стянул с дивана подушку, положил Келли под голову, а саму её уложил на бок. Вроде с обморочными надо было поступать именно так. Или так надо было поступать с бухими, чтобы, если им приспичит поблевать, они не захлебнулись в собственном ужине? Решив не озадачивать себя этим вопросом, Конор счел, что хуже от того, что коматозница поваляется на боку, никому не будет, а он пока придумает, как сбагрить их обеих с подругой отсюда подальше и уже заняться Шоном и таблетками вплотную. К тому моменту как раз вернулась малохольная и начала вещать про сломанный нос, что было так охуеть как верно подмеченным диагноз, что прямо чесалось блестнуть эрудицией следом и сказать, что еще у больного ножницы в ноге.
- Медичка что ли? – МакГрат вроде как серьезно так зыркнул на деваху, когда она предложила вправить нос на место, но быстро решил, что ему, в общем-то, по бую на здоровье чертового торчка и сохранность привлекательности его ебла. – Вправляй, че.
Для себя же Конор понял, что как он не хотел разобраться со всем здесь самостоятельно и по-быстрому, но, видимо, в одиночку он с бабой, отрубившиейся бабой и торчком без катастрофических последствий для чьего-либо здоровья не справится. Пришлось лезть за телефоном и прикидывать, кто из пацанов на колесах, в хорошем смысле этого слова, сейчас может быть свободен.
- А подруга твоя по ходу просто переборщила с Эксами. Мало спала, мало пила, дохуя устала, перенервничала с этим дебилом потом, вот и вырубилась. Поваляется, отойдет, попьет водички, будет как новенькая через пару дней. Я сейчас позвоню кому-нибудь, вас подвезут, куда надо. А ты за это не пойдешь общаться ни с кем из людей в форме. Ясно?
Все это время Конор смотрел на экран телефона, листая большим пальцем контакты. Старший О’Брайен, младший О’Брайен, Стэн, Косомордый, Лыба, Мясник, Рыжий, Джей, Арчи... Половина ребят в этот час, поди, либо возила кого-то постарше, либо работала над другими делами, либо пристраивалась куда-нибудь за барную стойку. Погладив задумчиво бородку, Конор тыкнул в номер Лыбы. У того были две мелкие девчонки, которых он возил в школу по утрам на буднях, а потому был шанс, что в воскресный вечер именно он свободен, но не пьян.
Полученное разрешение вправить нос торчку, который попортил ей весь сегодняшний день, было воспринято Амандой с энтузиазмом, с каким она порой не бралась даже за новые роли не третьего, а какого-нибудь второго плана. На ее лице появилась ухмылка, она присела рядом с Хили, который заподозрил неладное и попытался попятиться назад, говоря, что все уже нормально, нос не сломан и не болит, но не тут-то было. Крови было все еще предостаточно, а нос по форме напоминал шрам маленького везучего мальчишки из детской книжки про волшебников, поэтому Лингард лишь покачала головой, глядя на парня. Видок у нее, наверное, был устарашающий, ведь она так и не ответила Счастливчику, медичка ли она или просто где-то научилась вправлять сломанные носы. Сама Аманда смутно помнила, как где-то лет в 15 и правда вправляла нос одному своему дружку, который неудачно заступился за нее перед плохими ребятами района. То, что потом мальчонка все-таки поехал в травмпункт нос свой перевправлять Аманда успешно забыла или не захотела вспоминать, поэтому теперь уверенно взялась за нос Хили и начав считать до трех сильно треснула прямо по переносице на счет "два".
Эффект неожиданности всегда прибавлял боли, Аманда встала и смотрела на наркомана, схватившегося за вправленный как-то (не факт, что правильно, но вроде даже симпатичнее, чем было в момент их первой встречи) нос. Но ее ликование длилось недолго: вспомнив, зачем они все-таки здесь все собрались, Лингард опустилась к Келли, которая дышала очень слабо и почему-то не приходила в себя.
Почему она никак не могла прийти в сознание было для Аманды загадкой, но МакГрат оказался более сведущ в делах передозировки алкоголя и наркотиков.
- Эксами? - по количеству слов, повторяемых с вопросительной интонацией, Аманда сегодня ставила рекорды, но в ее голове просто не укладывалось, что Келли настолько глупая, что повелась вот с этой вот глистой и еще и наглоталась таблеток. Тупая! - Куда надо - это куда? - переспросила она снова, не подумав, но быстро поняла, что это уже может быть лишним и перспектива снова словить леща никуда не делась, поэтому поправилась, - Стоп-стоп, я поняла. Хорошо, но если будут какие-то проблемы... - угрожать такому грозному дядечке может и было немного глупо со стороны Аманды, но она ведь не могла просто сказать что-то вроде "Да, конечно, везите нас куда угодно, можете вообще замочить где-нибудь по дороге", даже не попытавшись сделать грозный вид.
- Ваша кличка сегодня не сработала совсем, - проворчала она себе под нос, усаживаясь на корточки рядом с Келли и тыкая ее пальцем. Теперь, когда все стало спокойно и даже Хили стал ныть намного тише и с меньшей амплитудой, чем раньше, Аманда наконец смогла нормально оглядеться и осознать, какой пиздец они только что пережили. Нужно было чем-нибудь этот пиздец красиво и гармонично завершить, и в голову Лингард пришла даже ее саму поразившая идея: она встала с пола, сделала несколько шагов по комнате в сторону тумбочки и встала, опираясь на нее попой и руками, - Посчастливилось же нам всем угодить в такую заваруху, - проговорила снова, цепляя пальцем одну из таблеток, разбросанных по тумбочке и зажимая в кулаке. Нет, Аманда не показывала в детстве фокусы и не могла выпускать из рукавов блузки голубей, но заныкать маленькую таблетку в руке, а потом положить в карман - могла.
Разговор с Лыбой получился коротким, но каким-то невменяемым, как и все в этот день. Вместо того, чтобы просто взять и приехать, водила сначала выяснял адрес, потом допытывался что за груз надо вести, а когда узнал, что этот самый груз живой, принялся основательно полоскать несчастные Коноровы мозги. Конор отфыркивался в трубку:
- Да, бабы две.
- Нет, не мои.
- Нет, не ебал.
- Да куда скажут, туда и отвезешь.
- Нет, блядь, повторяю. Не ебал.
- Нет, и тебе нельзя.
Счатливчику, к которому и так лезла с вопросами спасительница заблудших подруг, становиться жертвой любопытства ещё и от корешей было сейчас основательно не в кайф. Другое ли дело потом, в пабе, за пинтой, когда случившаяся история станет байкой, а действующие персонажи приобретут характерный флер эфемерности. Конор почти слышал свой голос, который, перекрикивая гомон голосов чужих, орущую музыку, звон стекла и шум льющегося пива, рассказывал пьяным, но внимательным слушателям: “И тут она меня спрашивает, вся такая: “А куда надо, это куда?” Ну, я и ответил: “Где колосится под луной манда, бля!”” Дальше следовал коллективный ржач, который так же растворился в прочих мыслях, как и неслучившаяся сцена из будущего. В вершащейся реальности МакГрат на деваху просто посмотрел и отвернулся, ничего не отвечая.
Он расшвырял на диване россыпь таблеток, опустился на промятые подушки неподалеку от Хили, снова закурил. Пацан поднывал тихо, все держался за нос, и Конору подумалось, что нихрена никакой медичкой деваха не была, например, исходя из все еще торчащих в ноге ножниц. “Надо будет ему нормального лекаря вызвать потом”, - проскочило в голове еще одна несвоевременная идея и Счастливчик понял, что как-то помягчел в последнее время. Постарел, что ли... В кармане потянул прихваченный в воспитательных целях кастет. После глубокой затяжки, пепел, сорвавшись с конца сигареты, упал на рубашку. Выматюгавшись, Конор принялся его стряхивать. Деваха была права. Ему сегодня как-то отчаянно не везло. Но, с другой стороны, не рассказывать же ей было, что, по большому счету, удача улыбнулась МакГрату только один раз, когда в тюрьме, по чистой случайности, крышующие люди нашли его до того, как латиносы успели дополнить улыбку Челси колумбийским галстуком. Вся остальная жизнь так и была дрейфом из менее глубоких недр жопы в более, и наоборот.
- А тебя пусть это не ебет, - вроде как обрубил дальнейшие попытки пообщаться Конор. Хотя, как ему казалось, он обрубал их уже бесконечно долго, а девчонка все лезла и лезла на рожон. Дура.
Позвонили в дверь. Пришлось вставать, чтобы открыть. Неприветливое, необезображенное интеллектом лицо Лыбы ехидно щурилось и сверкало кривыми зубами. В то, что Конор не присовывал никому из баб, Лыба, очевидно, не верил. Впрочем, Счастливчик бы и сам не поверил, если бы зашел в квартиру, с таким интерьером, какой был у Хили.
- Хуясе, вечеринка.
- Потом расскажу. Короче, эту... - Конор ткнул пальцами в Келли, - Надо забрать, а эта, - рука тыкнула в малохольную болтушку, - скажет, куда ехать.
- А этот? - Лыба закономерно указал на Шона.
- А с этим я еще не закончил. А ты, как закончишь, возвращайся.
Шофер хохотнул, сгрузил, кряхтя и матюкаясь, едва ворочающуюся Келли себе на плечо и вышел за дверь. “Спасительница” исчезла тоже. Конор запер за ними дверь и сжал кастет в кармане. Стареть пока было рано.
Отредактировано Conor McGrath (27.02.2016 12:27:38)
Вы здесь » Hell's Kitchen » Gramercy » (03.01.2016) Double trouble
