Стрессы никому не шли на пользу, а всю предыдущую неделю волнений на долю Джона выпало предостаточно. Уже привыкший к спокойной размеренной жизни он с трудом влился в атмосферу поиска нарушителей общественного и его личного порядка, ворвавшихся в цветочную лавку и жизнь отставного майора. Где он только не побывал на прошлой неделе, приходилось даже ночевать в самой лавке несколько дней до тех пор, пока не заменили дверь и не установили сигнализацию. Теперь в ночное время лавка закрывалась плотными жалюзи сверху до низу и запиралась непосредственно владельцем.
С арендой второго места он решил пока повременить, чтобы собраться с мыслями и привести душевные силы в прежний баланс. А делать это полагалось, гуляя по живописным местам, поедая стейки с кровью и почитываю газету в центральном парке. Благо в Нью-Йорке всего этого было навалом.
День уже перевалил за половину и склонялся больше к завершению, когда застегивающий на ходу пальто Джон вышел из любимого стейк хауза. Запросы его были просты, а поэтому мужчина предпочитал быстроту обслуживания и жирность порции всяческим переплатам за имя ресторана.
В желудке приятно оседало мясо, обильно залитое бутылочкой хорошего пилса. Гуд поднял воротник пальто и направился в сторону парка, где уселся на облюбованую не только им, но и голубями скамейку и развернул газету.
Ничего нового и экстраординарного не писали. Результаты реформы медицинского страхования, мировые новости и страйки работников метро. То и дело где-то происходили выставки, Бродвей давал мюзиклы, но все это не интересовало Гуда. Он раздеребанил газету, найдя самое интересное по его мнению. Самым интересным был раздел спортивных событий. Наступило блаженство.
Спустя некоторое время краем глаза Джон заметил движение, голуби взлетели, беспокойно курлыкая, а мимо прошел спортивно одетый мужчина, он остановился у вагончика с хотдогами и перестал привлекать к себе внимание.
Всему приходит конец, даже страничке со спортивными новостями. Газету Джон оставил на скамейке, ей обязательно воспользуется какой-нибудь запасливый человек без определенного места жительства. Пройдя несколько кварталов, Гуд остановился. Его не покидало смутное чувство, поэтому он наклонился, чтобы завязать шнурки, и украдкой глянул через плечо. Там оказался тот же спортивно одетый мужчина.
Подозрение теперь превратилось в уверенность. Гуд не любил такси, но поднял руку в решительном  жесте и влез в желтую машину.
- Езжайте прямо, - скомандовал он, не обращая внимания на просьбы назвать адрес. – Теперь нелево, а за поворотом направо и тормозните.
Оглянувшись, Джон увидел еще одно такси.
- Хватит, стойте, - зашелестели деньги. – А теперь уезжайте дальше как можно скорей.
Таксист так и сделал, а Гуд, в свою очередь, зашел в переулок, который оказался проходным, и принялся ждать.

Джон не собирался убегать, звать полицию или ссаться от страха. Эти три действия были с самом конце его списка сегодняшних дел, в том его месте, где стоял пункт «поверить в НЛО» и «подарить свою лавку первому встречному».
Он сел в такси прежде всего для того, чтобы проверить, на сколько был нужен этому мужчине с выдающейся в обе стороны челюсти и очевидно хорошо развитым жевательным рефлексом. Выяснил. Видимо очень был нужен. А, выяснив, не собирался упустить возможность узнать, на каком, собственно, основании.
- Не курю, - угрюмо ответил Гуд.
Он стоял боком к стене и всматривался в вышедшего из такси человека, заметил, как тот полез рукой в карман, а затем вытащил ее, сделав резкий выпад вперед. Джон ждал чего-то подобного после фразы о сигаретах, поэтому отскочил назад и вбок, впрочем, неудачно приземлившись правой ногой на твердый предмет, в следствии чего нарушив баланс и слегка потянув лодыжку. Рука с костетом на ней проплыла с нескольких сантиметрах от живота.
Мысленно выругавшись, Джон подумал о том, что неумолимо стареет и будет больше тренироваться. Только вот эти обещания самому себе были сродни обещаний в молитвах, которые никогда не выполнялись.
Чтобы хоть как-то выйти из дурацкого положения, в которое сам себя загнал, Гуд выставил вперед руки:
- Стой! – потребовал он. – Стой, давай поговорим, - надежды на то, что спортивный мужчина захочет беседовать, было мало, но попытаться следовало. – Что тебе от меня нужно?
Вряд ли это были бумажник и пальто, раз человек не поскупился на такси и хотдоги. Копать нужно было глубже, до самого кодыка.
- Я не убегаю, видишь? Просто хочу узнать, что тебе нужно.

Можно было сразу предположить, что человек настроен серьезно, что разговаривать он не намерен. Но Гуду хотелось сегодня верить в лучшее и совершенно не хотелось драться, а уж тем более быть избитым. Такая возможность тоже имелась. Годы проведенные в тылу и на гражданке расслабляли, меняя набор приоритетов на совершенно иной, а это приближало вероятность избиения к топовой пятерке исходов сегодняшней встречи знатаков.
Джон криво усмехнулся, думая о том, что в какой-то момент одному из низ все же придется говорить.
- Скажи хоть, кто такой Боб, - без особой надежды на ответ бывший военный поднял руки и принял оборонительную позицию, чувствуя зудящую, но пока терпимую боль в лодыжке.
Но драке не суждено было состояться вопреки всем попыткам обладателя широкой челюсти и бритой головы. На глазах у еще более удивленного мужчины на сцену вышло еще двое действующих лиц: сварливая старушка и ее цветочный горшок. Нужно будет запомнить этот пслучай и держать его в качестве одного из доказательств пользы садоводства.
Воспользовавшись минутной заминкой, Джон применил один из стандартных очень болезненных, но не очень опасных для жизни, захватов и заломил руку противника.
- Ты допустил ошибку, приходя за мной один, - прошипел он злобно под звуки льющейся воды из окна. – Если бы вас было двое, щас мог бы быть, но не таким образом. А теперь говори, кто такой этот Боб и что ему...
- Наркоманы! Что вы там делаете?
- ...нужно от меня.
- Садомиты! Я вызываю полицию! Бог все видит! И я тоже.
Судя по всему старушка только считала свое зрение превосходным, т.к. приняла драку за нечто другое, вызвав не только полицию, но и возмущение. Нажав на вывернутую руку сильнее, Гуд произнес: - Я считаю до пяти, а потом делаю с тобой то, что подсказывают вон из того окна.

Отредактировано John Good (09.03.2016 17:47:17)

Гуд представлял себя жителем сельской местности, который качает воду, ловко управляясь с рычагом. Только вместо рычага была рука, а вместо воды информация.
Какой еще Боб? – думал он, судорожно припоминая всех Бобов, которым когда-либо переходил дорогу.
Был один Боб еще в военной части, но из Минеаполиса и, скорее всего, туда же после службы и вернулся. Больше того, тот Боб, был редким ссылком и вряд стал бы мстить, да и было дело много лет назад.
- Да ты, тварь, что такое...
Джон не успел закончить фразу потому, что послышались сирены. Это вполне могло быть совпадением и полиция просто ехала мимо, но, т.к. бабка спряталась в квартире и больше ничего не кричала, не трудно было предположить, что это именно она вызвала копов.
- Чтобы я тебя больше не видел, мразь, иначе проблемы начнутся у тебя. Передай Бобу, чтобы сам пришел, он знает, где меня найти.
К сожалению, только он и знает, где найти Джона потому, что сам вышеупомянутый мирный гражданин так и не понял, о ком они тут все это время мило беседовали. Гуд собирался отпустить верного чужим проблемам парня, но тот изловчился и наступил как раз на подвернутую ногу со всей имеющейся силы и каблуком. Странно, что в кросовках имелся каблук, Джон бы никогда не подумал, если бы не пришлось испытать это на собственной шкуре.
Сквозь зубы бывший военный завыл и процедил что-то типа «сууууука», рука была высвобождена, но обоим стоило покинуть место происшествия незамедлительно, т.к. звук сирен приближался. Отступив назад, Гуд указательным пальцем ткнул в сторону Хэнка и принялся пятиться к повороту, а затем, хромая, с той скоростью, на которую был способен, ретировался.

Некоторое время он ковылял по району, не разбирая дороги, просто старался уйти как можно дальше, а затем нашел какую-то кофейню и присел там подумать. Ситуация выглядела из рук вон плохо, исходящих данных мало, варинтов действий еще меньше. Не нужно было ему таких проблем перед открытием второй лавки, ой не нужно. И что там этот мудила говорил о дырках?
Личная жизнь Гуда была также скудна, как и его эмоциональный диапазон, тут явно была какая-то путаница. В детективное агентство повторно идти не хотелось, миллионером он не был. Нужен был кто-то, кто может разнюхать, но тихо и желательно не привлекая внимания. Только кто?
Джон взял в руки телефон, открыл список контактов и нашел имя бывшего сослуживца.
- Хикман? Привет! Помнишь ты говорил, что своих не бросаешь? Так вот время пришло доказать это на деле. Когда сможешь? Хорошо. Пиши адрес.

Гуду надоело разбираться с подобными вещами. В конце концов, он ушел на гражданку, чтобы крыто поменять свою жизнь, а не чтобы иметь дело с полицией, тупыми наездами и детской преступностью в районе. Хотя, наверное, именно так и выглядела гражданка.
В сердцах выбший военный топнул ногой, на которую неудачно преземлился ранее, от чего та заболела. Пришлось скривиться, присесть и сделать вид, что рассматривает меню. Есть ничего не хотелось, он только недавно поглотил прекрасный питательный стейк. Пришлось заказывать кофе потому, что содовую с его возрастом и зубами уже не потянуть.
Хикмэн освободился достаточно быстро, так что много жидкости пить не пришлось. Полицейский выглядел свежим и готовым помочь. Джон подумал о том, как с ним расплатится и тут же выругал себя за обращение. Быть должником он никогда не любил, а быть должником копов не любил вдвойне.
- Майор и уже бывший, - он которко улыбнулся, пожав руку, и указал на противоположный стул. – Договаривались же по имени.
Вполне резонный вопрос Хикмэна прозвучал как насмешка, чем вызвал еще один приступ выражения лица как после нескольких лимонов подряд.
- Если бы я только знал, - Джон покачал головой и накрыл ладонями оба глаза, давая им отдохнуть в полной темноте.  – Хикмэн, - его вернувшийся к собеседнику взгляд был сосредоточенным, в глазах читалась вселенская грусть. – Тебе это покажется смешным нелепым и, что важнее всего, придуманным. Но ты, главное, держи сознание пошире.
После небольшой паузы Гуд продолжил рассказ о том, что произошло нескольким ранее, обильно запивая свои слова кофе. Подробно он описал драку и передал все слова нападающего.
- Либо они что-то путают, либо я совался в какие-то чужие дырки в бессознательном состоянии. И что вообще он хотел этими метафорическими дырками сказать? – Гуд почесал бороду. – Что думаешь?

Если бы кто-то пришел к самому Гуду с такой историей, он бы даже до конца не дослушал, посмеялся бы и пошутил что-то насчет выдуманного мира с зомби-проститутками и космическими кораблями. Но, оказавшись сам по уши в притязаниях какого-то Боба, он словно попал в непрерывный круг какой-то сказочной канители.
- Слушай, Хикмэн, я понимаю, что звучит это очень неправдоподобно и так, будто я пил последние несколько суток, - Джон проникновенно заглянул в глаза собеседнику, тот был сдержан и сложно было сказать поверил он или просто притворился по старой памяти, - но после всего того дерьма, которого я натерпелся неделю недавно с кражей и поиском цветка, мне очень не хочется окунаться в него второй раз.
Как говорится, в одну и ту же реку два раза не войти, но только если она не состоит из нечистот, тогда сходство прям до рези в глазах подмечается.  Перед глазами стояла финальная картина всей той эпопеи с частным детективным агентством так, будто это случилось вчера. Гуд отчетливо помнил, как Ньютон оттаскивает его от еле дышащего от страха парнишки, который лепечет что-то о подарке подружке, как дрожащей рукой парнишка указывает на рюкзак с горшок, как Джон падает на колени, хватает безвозвратно утраченную без правильного ухода лозу и вырывает ее с корнем, разрывая землю будто остервенелый пес. На дне горшка лежит небольшая коробочка, увитая корнями нефритовой прелести. Лишь открыв ее, Гуд выдыхает с облегчением, внутри все еще лежит обручальное кольцо его матери.
Глупо? Наверное. Но вы просто не знаете его мать. Будучи убежденной буддисткой, миссис Гуд загнобила бы сына за утерю семейной реликвии на уровнях бытия, включая будущие инкарнации.  Эта женщина в гневе была хуже, чем все все генералы Американской армии вместе взятые.
- Я собираюсь открывать вторую лавку, расширяю бизнес. Сам не думал, что эта затея так хорошо пойдет, - Джон усмехнулся, думая о своем детище, он всегда начинал чувствовать лучше, когда думал о том единственном, что было для него важно в этой жизни. - Кто бы мог подумать, да? Старый солдат занимается рассадой и складывает букеты, но все же не всем удается найти себя после армии, она забирает все.
Пожалуй, стоило завязывать с сентиментальщиной и переходить к делу.
- Короче, Хикмэн, я буду у тебя  долгу и на этот раз в настоящем конкретно оплачиваемом долгу, если поможешь, - он хлебнул кофе и продолжил ближе к теме, - ни-че-го на личном, вот прям ноль, уже месяца два, прям черная полоса пошла. Хотя постой, - задумчиво заерзав на стуле, Джон, посмотрел в потолок, припоминая, - была одна дамочка, приходила ко мне в лавку несколько раз, разукрашенная рыжая, глаза всегда удивленные, спрашивала женат ли я. Но ты знаешь, как это бывает, я был занят, продал ей цветы и отшутился.
С патрулем может не выгореть, если у того парня были мозги, он уже принял меры предосторожности.
- Нет, давай пока не будем привлекать органы, а вдвоем пройдемся по соседям. У нас там есть несколько Бобов, а, судя по словам того бульдога, именно Боб держит на меня зуб. Даму я узнаю, если что, бульдога тоже. Но не уверен, что они связаны.

Джон понял. Об оплате он больше не заговорит, но стейк с пивом полицейскому обеспечен, не говоря уже о горшочке с бегониями.  Скептицизм ему тоже был понятен, поэтому бывший военный не стал никак его комменитировать. Ему нужна была помощь и он ее получит.
У него уже даже созрел план, но не имелось полномочий. Глупо было бы стать счастливым обладателем судебного запрета перед самым открытием второго магазина.
- Начнем с Джона, - Гуд  подмигнул. – И его камеры.

В лавке было тихо, как всегда бывает днем в понедельник. Гуд покачал головой, когда юный продавец выронил из рук телефон от неожиданности, в который аккурат записывал номер лучезарно улыбающегося красавца.
- Вот после такого потом ноги подворачиваешь и в полицию бежишь, - многозначительно пробурчал он, не собираясь, впрочем, появнять собственное высказывание. – Сделай две чашки кофе с сахаром и молоком в мой кабинет, - обратился он к продавцу, а затем повернулся к спутнику, - ты что-то будешь?
Кабинет Гуда представлял собой коморку без окон, но со столом, на котором стоял  ноутбук, и небольшой полкой с личными делами, бухгалтерией.
- Предлагаю сначала посмотреть запись, чтобы та знал, как выглядит та дама, вдруг она связана как-то с нашим Бобом. У меня же теперь две камеры, - похвастался Джон, - после ограбления установил одну снаружи, другую внутри прямо над кассой.
Он уселся за стол и принялся открывать разные папки с нужной датой, проговаривая свои действия, так, как делают это люди еще не совсем уверенно чувствующие себя с новым приложением. Наконец на экране появилась нужная запис. Цветная картинка без звука изображала рыжую женщину с пышной прической, волосы ее были убраны наверх, фигура говорила о том, что даме было около сорока, но несколько оперативных вмешательств в красоту пониже подбородка она уже пережила.
- Я ее запомнил не потому, что талия узкая, а корма, как говорится, - Джон показал руками как говорится, - таких полно сейчас, а из-за волос. Они не крашеные, настоящая огненная баба, но такая злобная, я с такими не связываюсь.
Дверь со скрипом открылась и в проеме показался кудрявый продавец лет двадцати с подносом.
- Ваш кофе, - апатично заявил он, закатывая глаза к потолку.
- О, Элиот, иди сюда, бери себе один, помништ эту женщину? Та тогда работал. Что она там от меня хотела?