Такую дыру, в которой Джо назначил ему передачу товара, еще надо было поискать. Трой брезгливо обходил лужи блевоты и морщился при виде обдолбанных в край, выставивших на обозрение свою пизду шлюх. Это в принципе нихуя не возбуждало (что-то очень похожее О'Коннелл и дома изредка видел), а в два часа ночи – тем более. Трой молча радовался, что это последняя точка на сегодня, и усердно тер глаза, стараясь не заснуть, пока Джо отстегивал ему бабосы.

– Заебись, – кивнул О'Коннелл, на всякий пересчитав купюры, и сунул их во внутренний карман. Джо хлопнул его по плечу и растворился в мерзко воняющей темноте. – Бывай.

Естественно, дорогу на выход искать предстояло самому, а про лампочки в этом героиново-кислотном аду никто не слышал. Трой пробирался почти на ощупь, пару раз наступив на бессознательных торчков. Ощущение было, словно наступаешь на труп – хотя, вполне возможно, кто-то из наркош уже на самом деле двинул кони. О'Коннелл надеялся убраться отсюда как можно скорее и при этом не сблевануть. Такое зрелище, еще и подкрепленное опытом проживания с наркоманкой-матерью, надежно уберегало Троя от желания пробовать что-то тяжелее экстази и кокаина.

Но, разумеется, он, сука, заблудился! О'Коннелл понял это, когда во второй раз прошел мимо лениво ебущейся парочки. Он пнул подвернувшегося чувака с напрочь отсутствующим взглядом, кое-как добился от него осмысленности на лице и уверенности в направлении, где находился выход. До двери он не дошел: вой сирен заставил его инстинктивно шарахнуться внутрь. Изуродованный громкоговорителем голос обрадовал Троя, что полиция оцепила здание.

– Пиздец. Ебаный нахуй четырежды блядский пиздец! – О'Коннелл завертелся по комнате, как пойманный в ловушку лис. Только облавы не хватало, у него так хорошо все шло! А тут, блядь, еще не ясно, чьи это фараоны и будет ли кто из "своих". – Сука, сука, сука!

Отчаяние Троя мощным ударом прилетело по почкам еще одному бедолаге, а сам О'Коннелл попытался забиться в угол, надеясь, что его не увидят. Ага, хуй там был: первый же коп, зашедший в комнату, ослепил его фонарем и за шиворот вытащил на центр. Еще и напарника позвал, вообще пиздец.

– Дяди, вы чо, какой участок, я тут вообще случайно! – затараторил Трой, надеясь отбрехаться и спастись малой кровью. – Я не из этих, по мне же видно, я друга искал! Бля, не надо меня никуда тащить, меня мать дома ждет!

Отредактировано Troy O'Connell (09.11.2017 00:47:25)

– Да я чистый, чистый я, блять! – заорал Трой отчаянно и попытался вывернуться из хватки черножопого, правда, не очень активно и не ахти как успешно. Фараон держал его крепко, а тут еще заломил руки вверх, выламывая сустав, и О'Коннелл заскулил, от боли приподнимаясь на цыпочках. Так и погарцевал к коповской тачке, освещающей своей мигалкой пустынную, заспанную улицу. Вырываться больше не пытался – как-нибудь переживет без пули в спину за сопротивление при аресте и попытку к бегству. Чуйка и личный опыт подсказывали, что за покорность и послушание ему что-нибудь да воздастся.

Нигер без всяких церемоний пихнул его на узкое заднее сидение, даже за затылок не придержал, мудила, – Трой из-за него чуть лбом о дверь не ебнулся. Еще и браслеты, затянутые слишком туго, натирали запястья, а длинные ноги О'Коннелла  не помещались в этой блядской тесноте. Трой морщился и ерзал, пытаясь устроиться поудобнее. От нервов нихуево потряхивало – это ж надо было, ебаный ты нахуй, так вляпаться! И хер угадаешь, удастся ли выскользнуть без проблем в этот раз. О'Коннелл сомневался, что у копов на него есть что-то серьезное, но у этих сук всегда свое на уме.

– Слушай, чувак, подвинься чуть-чуть, пожалуйста, – попросил Трой, когда на водительское уселся наконец один из копов – тот, белесый, который ему не поверил. Худой же мужик вроде, нахера так сидение отодвигать? Чтобы у нигги сосать проще было? – Не будь свиньей, ноги поставить некуда.

Коп оказался мудаком. А ведь Трой даже вежливо попросил! Хотя другой типаж в полицейские, кажется, и не брали – всех нормальных отсеивали на подходе к академии, или откуда там выпускают этих блядских стражей порядка. Так или иначе, хороших мусоров О'Коннеллу на жизненном пути как-то не попадалось, даже тот отмазавший его офицер по сути своей был гнилой сукой. И эта бледная и бесячая плесень на переднем сидении тенденцию нарушать не собиралась.

«Пересадишь и отсосешь, сука», – зло подумал Трой, но вслух, ясен хрен, ничего не сказал, ограничился недобрым пристальным взглядом – с фараона сталось бы навешать ему люлей и срока за оскорбление и прочую поеботу. Тот, впрочем, не был телепатом, как тот лысый из нового фильма, не спешил прочесть все недовольство О'Коннелла в его выразительном взгляде, проникнуться и пройти на три координаты со своими тупыми вопросами.

– Трой. О'Коннелл, – процедил Трой, когда дальше молчать уже было опасно. Избить закованного в наручники задержанного – о да, хули нет-то, любимая коповская забава, о которой О'Коннелл так много слышал. Да блять, даже по телику трындели про какого-то умника из Фергюссона, додумавшегося выстрелить в безоружного подростка-нигера. Охренеть какой смелый поступок! У Троя как-то не было причин сомневаться, что допрашивающая его бледность побрезгует и не опустится до избиений. У него как-то вообще не было причин думать про полицейских хорошо.

– Мужик, ну бля, не тупи, какой я тебе нарик! – проникновенно начал О'Коннелл, решивший снова объяснить недалекому служителю закона, что он тут не при делах. То есть, по правде-то он был очень даже при делах, но вот с теми засраными обдолбышами у него совершенно ничего общего не было. – Посмотри на меня, у меня зрачки нормальные! У меня нет следов от ширялова, ну чувак! Я не юзал никогда, мамой клянусь, я тут друга искал, он, сука, в очередной раз сорвался, пидорас. Найду, бля, урою, – буркнул Трой себе под нос, сам проникаясь собственным враньем. – Ну мужик, нахер тебе лишние протоколы писать! Еще в участке засмеют, что чистого как нарика оформил. Вы же, типа, крутые и все такое, преступников должны задерживать, а не невинных граждан вязать!..

Аллилуйя, до копа дошло! Трой облегченно перевел дыхание. С мертвой точки сдвинулись, уже заебись. И пусть этот легавый считает себя самым умным, пытаясь подкладывать О'Коннеллу вонючих свиней и ловить на нестыковках – невъебенной удачи ему. Походу, Трою даже удастся выпутаться самостоятельно, и не придется унизительно звонить "Счастливчику", упрашивая вытащить его несчастливую шею.

– Ну наконец-то! А в первый раз чо, ты меня не услышал? Контузия или старость на пятки наступает? – не сдержался Трой, но быстро соскочил на деловой тон, едва заметив в зеркале заднего вида насупленные брови бледного. – Арчи Финнеган он, двадцать один, кажись. Хер знает, на чем он в этот раз. В тот раз кислоту с чем-то намешал, смотреть пиздецки противно было. Я не догнал про первый раз. Это на чо намек был? Я его отсюда и забирал тогда, поэтому в курсах про это местечко. А, ты типа намекаешь, что я тут постоянно тусую? Ты ж, бля, местечко видел, думаешь, мне приятно там шарахаться было? Да я почти блеванул! Спасибо, вы подоспели, вовремя вытащили.

Почувствовав под ногами твердую почву возможного освобождения, Трой зачесал языком, не затыкаясь. Грузил фараона ворохом деталей различной фантастичности, прекрасно понимая, что в блядские четыре часа утра ни у кого не хватит терпения выслушивать и запоминать всю эту муть. И либо коп сдастся и отпустит его сейчас, либо отвезет в участок, откуда Трою всяко ближе было до хаты. Мимоходом он порадовался, что не брякнул с перепугу чужое имя вместо своего. Теперь, даже если задержат до выяснения личности, особых проблем у него не будет. Окей, не должно быть.

– И ваще, если найдете вдруг этого уебка – съездите ему по роже от меня пару раз. Заебался я каждые полгода бегать и из говна его вытаскивать, – нажаловался под конец О'Коннелл и поерзал на сидении, подвигал руками, пытаясь поудобнее устроить натертые тугими браслетами запястья. – Хотя тут его, все-таки, кажись, нету. Я не нашел. В каком-нибудь другом клоповнике торчит, сука. Так что, мужик, я пойду? Или тебе от меня что-то еще нужно?

Отредактировано Troy O'Connell (14.06.2016 23:09:16)

Да куда угодно пусть лгущие мальчики отправляются – хоть в ад, хоть в пизду самой девы Марии. Трой только хотел побыстрее убраться отсюда, из этой блядской дыры и подальше от этого ебучего копа с вкрадчивым голосом и холодными, как у психопата, глазами. О'Коннелла аж по хребту продрало от его взгляда, но похуй, на все похуй, когда так близко маячит его освобождение. Трой сглотнул и закивал с самым честным видом, мол, да ваще базара ноль, начальник, все чистая правда, без наеба. Он был почти на сто процентов уверен, что сейчас этот белобрысый (ебать, он вообще свою фамилию называл по протоколу, нет?) вздохнет, отложит планшет с ручкой и выпустит ни в чем не повинного О'Коннелла. Ага, блять. Не тут-то было. В машину вернулся блядский негр, ебать в его душу бога мать.

Ну, по крайней мере, Трой теперь точно знал, как зовут его тюремщиков.

Причем с злым, как собака, Рамирезом (херовы бесполезные латиносы) О'Коннелл соглашался так горячо, как мог – усердно кивал и поддакивал, но, сука, блядский Джеймс (серьезно, блять, это имя или фамилия?) за каким-то хуем уперся и решил тащить Троя в участок. Радости у того поубавилось. Нет, конечно, от фараонов ему всяко ближе тащиться до дома, чем из этой дыры за три пизды. Но один хуй документов у него при себе нет, и вряд ли кто сможет принести их из дома в ближайшие час-два, а то и три, и четыре: пока там мамка вернется со смены, пока он сможет до нее дозвониться, нахуй, вечность пройдет. Трой откинулся на подголовник и тихо выматерился. При себе у него оставалось нехилое такое бабло, и как эту сумму объяснять злоебучему Джеймсу, О'Коннелл пока не придумал.

– Полегче, чувак, бабу свою так лапать будешь, – возмущался Трой уже в участке, когда коп его тщательно обыскивал. Спасибо, блядский боженька, и за малые радости твои: хорошо, что облава накрыла его уже после последней сделки, и при себе у О'Коннелла не было ни милипиздрического грамма. Белобрысый (в мерзотном свете участка он стал еще светлее), походу, искренне огорчился, не найдя ничего при Трое, но все равно не отступился и потащил его за собой по невзрачным коридорам. Трой поежился от неприятных воспоминаний.

– Бля, чувак, если ты просто хочешь наедине побыть – сказал бы сразу, я бы понял, хуле. Чо я, не человек, не вижу, как тебе не терпится. Раз с таким упорством меня у своего дружка отвоевывал, – нервно ухмылялся О'Коннелл по дороге в допросную. – Но только я не пидор, ты учти, если вдруг чо – сорян, чувак, но без шансов. Если только не предложишь чего-нибудь инт-...

Тяжелая дверь с грохотом захлопнулась, обрубая Троя посреди фразы. Он резко заткнулся и подобрался, уставился настороженно на копа. Что-то в нем было – темное, нехорошее, липкое, как постыдный секрет или тихий, неочевидный психоз.

– А с хуя ли ты вообще меня допрашиваешь, а? – громко возмутился Трой, скрывая нервозность. – Меня в чем-то обвиняют, блять? Где мой адвокат тогда?

Отредактировано Troy O'Connell (09.10.2016 19:43:18)

Что Трой действительно знал очень хорошо – это где кончается левый базар и начинаются реальные угрозы. Коп едва ли пиздел: в самом деле, не было большого труда в том, чтобы запихнуть тощую жопу О'Коннелла в обезьянник, где по позднему часу тусовались совсем уж отбросы, за которыми хуя с два кто придет. Находиться в крошечной камере, где вечно забит толчок и воняет говном, блевотой и грязным телом, Трой точно не хотел. И потому хлебало послушно захлопнул.

За передвижениями бледного Джеймса Трой цепко следил с настороженностью зверя, который все ждет, когда же его наконец ударят. Но походу у фараона действительно на него нихуя не нашлось. Он куда-то уходил, ненадолго оставляя О'Коннелла в адово скучной тихой допросной, возвращался с бумажками, с вкусно пахнущей кружкой кофе, на которую Трой завистливо покосился. Пиздецки хотелось спать, аж глаза слипались, но от нервного напряжения и ебануться насколько неудобного стула он едва ли бы заснул. Так что пришлось сидеть с копом в тишине, залипая в то, как он водит ручкой по бумаге. Разбирать каракули О'Коннелл даже не пытался. У всех свиней в форме почерк был полное говно, а если смотреть на него вверх ногами, превращался в абсолютно нечитабельный шифр.

Молчание скоро наскучило Трою, он поерзал на стуле, позвенел наручниками – в замкнутом пространстве допросной звук оказался до пизды громким. То, что никто не торопился вешать на него чужие косяки и давить на мозг, вынуждая признаться во всех грехах разом, немного О'Коннелла успокоило. Он освоился и решился открыть рот.

– Чувак, а это. Джеймс – это ж типа твоя фамилия, так, сэр? А звать-то тебя как?  Мне твой бейдж отсюда не видно.

Отредактировано Troy O'Connell (16.10.2016 18:34:54)

Пидора-копа, в очередной раз куда-то намылившегося, Трой проводил недоумевающим взглядом. И хуле это сейчас было? Если этот Джеймс надеялся, что О'Коннелл сейчас пересрется и выложит все, как на духу – только что он, блять, выложить-то должен? – то по пизде идти всем его надеждам. Трой только фыркнул вслед. Джеймс, походу, в самом деле не ебал, кого привез в участок.

И все же его ебучее непредсказуемое поведение сбивало с толку и заставляло только успокоившегося О'Коннелла снова нервничать. Трой привык к другим тактикам копов: если у них в самом деле что-то было, они не стеснялись выкладывать все сразу и давить морально, заставляя признаться во всем разом. Блядский Джеймс не показывал ничего. То ли в самом деле выкопал круглый и крохотный, как целка девственницы, ноль; то ли держал, сука, в рукавах свои обоссанные козыри, собираясь ловить Троя на нестыковках. Проще всего было молчать, но разве Трой это когда-то умел?

Коп вернулся с очередной порцией сладко пахнущего кофе, когда О'Коннелл уже себе всю задницу изъерзал и растирал, как мог, уставшее запястье. На дымящийся пластиковый стаканчик Трой зыркнул уже с настоящей обидой – сука, мог бы и ему предложить, садюга в форме, Трой ведь здесь еще даже не подозреваемый. Он злорадно хмыкнул, когда заметил, что фараону кофе тоже, походу, не зашел. Вот она, мелкая справедливость.

Но вопросов дальше не последовало. Джеймс как будто за время своей ходьбы нахуй позабыл, что спрашивал. "Программа обнулилась, лол, – думал Трой, уже с интересом разглядывая уткнувшееся в бумаги лицо, – спрошу снова – ответит то же самое и опять попиздует куда-то".

– Я тебе все рассказал уже, чувак. Ты просто забыл. Не пробовал таблеточки от склероза пить? – О'Коннелл изобразил на лице участие и заботу. – Может, ты мне лучше что-нибудь расскажешь? Нахуя меня тут держишь, например? Или где ты такую тупую фамилию себе откопал?

Отредактировано Troy O'Connell (23.10.2016 19:30:43)

Вот пидорас, а ведь Трой только-только успел успокоить себя мыслью, что буйно проросшая в его карманах зелень копа не заинтересовала. Заинтересовала, и еще как – вон сколько вариантов на выбор, типа, хули думать, раз есть маза – хватайся за любой и гни свое. Но О'Коннеллу уже давно было не 14, чтобы выезжать на жалобном блеянии, широко распахнутых наивных глазищах и горячих заверениях, что "именно так все и было, дяденька полицейский, я тут ни при чем, я больше не буду". Врать приходилось по-другому.

– Нихуя у тебя фантазия, – нервно фыркнул Трой, незаметно под столом разжимая вцепившуюся в ручку стула ладонь. Под тонкой кожей было видно, как к побелевшим от напряжения костяшкам приливает обратно кровь. – Тебе прям это, в кино надо или книжки писать. Такую поеботу все любят. Зарплата это моя, с авансом. За работу в зоомагазине, "Счастливый щенок" называется. Ну, его Конор МакГрат держит.

Вдохновенная ложь даже не была особо ложью: часть из этих четырех Франклинов в натуре принадлежала Трою как законный процент, и отстегнуть его без шуток должен был Счастливчик. Доставка снежка, правда, нихуя не тянула на работу в зоомагазине, но если изъебнуться, можно притянуть и это. О'Коннелла парило только одно: мог ли в самом деле ассистент в гребанном магазине животных получать такой нал? Он как-то никогда не задавался этим вопросом, а МакГрат не заставлял помогать ему – так, пару раз просил покормить зверье, если вдруг проебывался где-то по делам. И Трой сам изредка трепал мелких животин за мягким ухом. Тоже забота, хуле.

– Некогда мне было домой ехать, чтобы деньги там сховать, мамка Арчи позвонила, зарыдала, что опять проебалось ее дражайшее торчилово. Я и рванул, понадеялся, что никто не подумает, будто у такого, как я, есть хоть что-то больше пары десяток, – О'Коннелл пожал плечами и расслабленно расползся по стулу. Сам он уже поверил своей дохуя удачной выдумке, так что дальше рассказ вообще должен пойти как по смазочке.

– И это. Я не понял. Ты же не соблазняешь меня сейчас?

Отредактировано Troy O'Connell (21.12.2016 17:36:46)

Разумеется, Конора МакГрата в Адской Кухне не знала только слепая и подыхающая от старости псина в подворотне. И уж фараонам точно было дохуя известно, что представлял из себя Счастливчик и с кем в упряжке он бегал. Но зубы сучки-Закона раз за разом обламывались об крепкие бока и ебанутый нрав хозяина зоомагазина: на МакГрата не могли ничего накопать, а, значит, и посадить его тоже не могли. Часть копов это нихуево бесило, другая же часть давно на Счастливчика работала. Трой спизданул имя, надеясь обнаружить в Джеймсе крысу – сука, ведь реально был похож! – но, походу, промахнулся. Зато чего Трой точно не говорил, так это прозвища МакГрата.

– Детка, – выплюнул О'Коннелл с похабной улыбкой, отыгрываясь за все слащавые слова в свой адрес. Звякнула цепь наручников, когда он тоже подался вперед. – Кого мне сдавать в зоомагазине, йоркширского терьера, бля? А заточкой меня пырнет, походу, волнистый попугайчик? Я не знаю, хуле тебе от меня надо, МакГрат мне платит три сотни в месяц, еще Франклина я попросил вперед за хату заплатить. Никакие счастливчики мне нахуй не сдались. А вообще-то ты должен мне телефонный звонок, ты в курсе, детка? Если ты хочешь меня в чем-то обвинить, то сходи нахуй, я не ебанат без адвоката говорить. Давай-ка, сделай все чики-пуки: расскажи мне о моих правах, предъяви обвинение, разреши позвонить.

Трою было страшно, и в то же время он охуевал от собственной борзости, от бьющегося в крови адреналина. Нагло смотрел в эти почти прозрачно-серые глаза, цепкие и холодные, аж по плечам драло, и прекрасно понимал, что едва стоит уступить, поддаться и начать оправдываться – и этот коп с тупой фамилией его живьем сожрет и мертвого выебет.

– А если это все, что у тебя есть, и тебе просто покоя не дает мой язык, – голос Троя и вовсе упал до интимного шепота, – то давай я тебе в туалете отсосу, чтоб тебя, пидораса, попустило, да по домам пойдем? А, как тебе план?

– Охуительно было бы услышать сначала, в чем ты хочешь меня обвинить, Джеймси-бой, – прищурившись, проговорил Трой. Во рту у него разом образовалась ебанная Сахара, когда этот блядский коп включил телочку-недотрогу и начал делать вид, что сваливает нахуй. Это могло быть разводкой для лохов, а могло на полном серьезе сулить гребанную кучу проблем. И здесь Джеймс был неприятно прав: вряд ли МакГрат велел бы прирезать О'Коннелла за слишком длинный язык – тот уже не одну проверку прошел; но и торопиться выручать свою шестерку, и без того успевшую провиниться, Счастливчик в реале едва стал бы. И один только хуй знает, каких мерзких застарелых соплей на него умудрились бы повесить.

Продолжать выебываться было не самым лучшим выходом, но тут были хоть какие-то шансы, как минимум, была маза выбесить фараона и заставить его наконец выкладывать что-то реально стоящее. Бля, реагировал же он на совершенно тупые подначки О'Коннелла! Трой хорошо сек, какой хуйни от него хотят – чтобы он обоссался и начал умолять не сдавать его злым дядечкам, клялся рассказать что угодно и вообще топил себя к хуям. Любая смена тона сейчас стала бы ебанной капитуляцией, моментальной подписью под самым пиздецки лживым протоколом, признанием во всех, в рот их, грехах. Пока что Трой не видел в этом совершенно никакой выгоды.

– Видимо, это в твою бедовую головушку нихуя не умещается, если ты даже не помнишь, что, блять, должен был со мной по закону сделать. Где рассказ про мои права, а, Шерлок, мать твою, Холмс? Я охуеть как по нему соскучился! Где твои улики, где состав преступления? Ты ж, гений нахуй сыска, даже возраст мой не помнишь и имя точно не знаешь. А что в течение трех часов ты должен был позвонить мамке моей, ты в курсе? Ну, если я несовершеннолетний? Или это была просто твоя мокрая фантазия? – Трой криво ухмыльнулся, кое-как справляясь с перенапряженными мышцами. Язык мотылялся, и на том спасибо. Неестественно прямой спиной он откинулся на спинку стула, ощущая мерзко прилипающую к коже мокрую, как пизда шлюшки, футболку. Сглатывать приходилось чаще обычного, чтобы не выблевать на стол колотившееся в горле охуевшее от страха сердце.

За уверенно накатывающей паникой Трой не заметил, что и так спизданул больше, чем следовало: для него процесс задержания был настолько привычным, что О'Коннелл давно выучил все порядки и формулировки. В бошку, где творился истерический ахуй, уже не приходило, что для поца не при делах это должен быть темный неизведанный лес.

Вся эта движуха "по букве закона" была Трою на руку только по одной причине: протокольные процедуры были медлительные, могли растягиваться на дохуя времени без достаточных пинков в виде неопровержимых улик и вообще имели херову тучу оговорок и условий. В другой ситуации, если бы его поймали на горячем, О'Коннелл, без базара, договаривался бы без протоколов. Но сейчас, Трой был уверен, за лишнюю сотню баксов ему сложно было что-то предъявить – Джеймс не дурак и наверняка уже давно это понял, только О'Коннелл не догонял, какого хуя ему еще надо.

Перекованные вперед затекшие руки бесяче ныли, но Трой теперь хотя бы мог пошевелить ими нормально, без угрозы вывернуть нахуй суставы. Правда, набирать номер телефона в таком положении все еще было неудобно. Изредка косясь на невозмутимого и как будто абсолютного копа, Трой натыкал свой домашний телефон и приготовился к долгим гудкам. Он уже запутался к херам в сменах своей матери и не был уверен наверняка, где она сейчас, но Элоиз в любом случае никогда не торопилась поднимать разрывающуюся трубку. Вариантов у Троя было не то чтобы до пизды – если гнуть свою линию, то самым логичным было дозваниваться до матери. МакГрат был хуевым выбором не только потому, что обязательно послал бы даже Господа Бога нахуй в такой час – Счастливчик по всей логике не должен был вписываться за него. Несколько гудков ОКоннелл всерьез обкатывал в голове идею позвонить Кеплеру и попросить его забрать под залог – Джай точно мог бы, сориентировавшись в полете, подтвердить любую легенду, которую задвигал Трой, – но потом решил, что палить его слишком рискованно. Равно как и подчеркивать свои отношения с парнями из "Вестиз". А больше никого, хоть сколько-нибудь тянувших на звание корешей, у О'Коннелла не было.

– Не берет, – он помахал в воздухе трубкой, привлекая внимание Джеймса. – Видать, на смене. Я могу позвонить маме на работу?

Вот это гребанное "маме" легло на язык неловко и непривычно – Трой уже давно ее так не называл и не испытывал при мысли об Элоиз никакого душевного трепета. Они даже жили последние годы скорее как соседи, не семья. И о том, чем занимается ее сын, Элоиз не ебала в душе. Трой подозревал, что она выкинула бы нахуй из дома его вещи, узнай, что он теперь тоже часть "Вестиз", как и отец. В этом был и свой плюс: даже если доебистому фараону взбредет в бошку расспрашивать Элоиз о Трое, вряд ли бы она выдала что-то реально полезное.

– Ну так? – Трой дождался ленивого, с видом "как же ты меня заебал", кивка и набрал номер бара. Хоть и не сразу, но там ему хотя бы ответили. – Йоу, Брэд, это Трой О'Коннелл, сын Элоиз. Можешь ее позвать?.. А, понял. Тогда это, передай ей, что я в участке сижу, в этом, бруклинском. Пусть мне айди притащит, как закончит... Да бля, хуйня тупая, Арчи искать ходил, а там облава, и коп до меня доебался... Ага, вот-вот! Ладно, спасибо, Брэд, бывай!

Трой повесил трубку на место и тяжело вздохнул, разворачиваясь к Джеймсу и недовольно растирая бровь.

– Короче, маман вернется со смены не раньше восьми, тогда и сможет принести мне документы и забрать меня отсюда нахуй. Я же правильно понимаю, что меня пока ни в чем не обвиняют?

Отредактировано Troy O'Connell (09.11.2017 00:46:17)