Hell's Kitchen |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Hell's Kitchen » Gramercy » (13.01.2016) Romancing The Stone
Romancing The Stone
Ridley Deckard, Luisa Casas (NPC), возможно присоединение иных лиц по мере развития действия.
13.01.2016; Адская кухня, агентство «Черный котенок»
Когда один твой напарник демонстрирует последствия сеппуку на весь экран, судьба второго туманна, но не менее очевидно незавидна, остается одно – избавиться от драгоценного груза раньше, чем кое-кто избавится от тебя.
[icon]http://s3.uploads.ru/bie1Q.jpg[/icon][nick]Luisa Casas[/nick][charinfo]Луиза Касас
34 года, человек-контейнер[/charinfo]
Луиза Касас ткнулась лбом в неприметную вывеску. Хотелось выть. В глазах щипало, перехватывало дыхание, пот стекал между лопаток, в животе - казалось, поселился булыжник. Большой, тяжелый, холодный и пупырчатый, как бородавчатая жаба-переросток.
Все плохо.
Это она поняла еще позавчера, когда их никто не встретил.
Они разбежались – Мартинес уехал в город, искать приятеля, который поможет выйти на Санчеса, а Мигелито, этот малолетний ублюдок, сказал, что будет ждать их в хостеле, адрес которого им дал Рауль.
Луиза, в миру Люся, когда-то работавшая в эскорте, а теперь поизносившаяся в достаточной степени, чтобы годиться только на работу «контейнером», переночевала у подруги. Поспать не получилось. Живот болел, хотелось пить. Пить не могла – тошнило.
Что-то пошло не так.
А днем она увидела криминальную сводку. Найден труп без документов, латиноамериканец, лет тридцать. Убит острым предметом, перерезан живот. Фотография с места происшествия.
О судьбе Мигелито не было известно ничего.
Луиза запаниковала. Рауль сказал – вас встретят. Рауль сказал – вас отвезут в хостел «Соловей и Роза», а там сожрете слабительного, высрете камни, получите деньги и катитесь, куда хотите. Хоть в ебени.
Реальность оказалась куда более мрачной.
Днем она устроила истерику. А к вечеру подруга нашла адрес.
- Смотри, - сказала она, - это детективное агентство «Черный котенок». Ну, там есть бывшие копы, но там есть нужный тебе человек. Поможет, возьмет недорого, копам не засветит.
- Вы Декарт? Мистер Ридли Декарт? – голос посетительницы грозил сорваться в визг. Она прошла вперед и упала в «дежурное» кресло, - если вы мне не поможете, меня убьют и выпотрошат. Мне нужен хирург.
Отредактировано Paul Nyquist (22.12.2015 23:36:08)
"О, класс. Я прямо как Джеймс Бонд!" - фоновая мыслишка мелькнула и была немедленно отброшена мистером Ридли Декартом ввиду крайней неуместности. Еще не хватало выделываться на фоне начинающейся истерики. На самом деле со слов "Если вы не поможете, то мне конец!" в разных вариациях начиналось примерно каждое второе обращение, а был то неверный муж или очередной не слишком удачливый делец с парой свежих нелетальных пулевых отверстий в корпусе. Или вот, нервная представительница латино-американского этноса с некими... внутренними проблемами. Рид очень тщательно пытался отфильтровывать стереотипы, но вопрос о том, настолько ли клиентка "нелегальна" во всех отношениях, насколько выглядит, неприятно зудел на задворках сознания. В любом случае, ему оставалось недолго, как правило, все становилось весьма прозрачным, как только человек начинал свою "исповедь". А еще персонал Black Kitten страдал избирательной слепотой, которая позволяла не обращать внимания на документы клиентов. Главное, чтобы деньги платили. И они платили, бизнес шел.
- Я мистер Декарт, все верно. И судя по тому, что вы ищете хирурга здесь, а не в муниципальном госпитале, вам необходима операция без огласки и бумажного следа. Это можно устроить, но сперва вы расскажете в чем дело как можно более обстоятельно, - мужчина встал и отправился к кулеру.
- Кофе, чай, вода? Пустырник? - отсутствие секретарши его никогда не смущало, в конце концов, людей у них было мало, и когда требовалось, никто не считал зазорным самостоятельно поухаживать за гостем.
- Я просто напомню, что пока вы здесь, сюда точно никто не ворвется с целью вас убить и выпотрошить. Так что в ближайшее время вы можете об этом не беспокоиться, а дальше что-нибудь придумаем.
Из богатого спектра проблем, такие слова как "хирург" и "выпотрошить" фигурируют обычно в делах, связанных с торговлей органами, маньяками или перевозкой вещей в не предназначенных для того труднодоступных местах. И это, конечно, пахло уголовкой, которую их агенство, как правило, старалось избегать. Безуспешно.
[icon]http://s3.uploads.ru/bie1Q.jpg[/icon][nick]Luisa Casas[/nick][charinfo]Луиза Касас
34 года, человек-контейнер[/charinfo][status]NPC[/status]Стоическое спокойствие Ридли Декарта возымело нужный эффект. Люся затравленно оглянулась за стеклянную перегородку и, не увидев за ней громилу с секатором, поддалась уговорам рассудка. И немного скромному обаянию частнопрактикующего детектива. Обаяние значительно усугублялось отчетливым пониманием, что идти ей, пожалуй, больше некуда, да и не стоит пытаться. Кто знает, что ждет ее за ближайшим углом? Или кто ждет.
Он прав. Тут ее, по крайней мере, не убьют. В ее положении уже что-то. На худой конец, можно попросить разрешения остаться здесь ночевать. Приковать себя к батарее наручниками. Проглотить ключ (ей не привыкать) и поселиться на коврике у несгораемого сейфа. Почему-то Люся была уверена, что Ридли Декарт хранит в нем не деньги и не документы, а початую бутыль дорогого виски и пистолет. Большой пистолет. Разумеется, мысль была несвоевременна и неуместна. Но увы. Особенности человеческого сознания таковы, что крайняя неуместность мыслей отнюдь не является достаточным условием для их невозникновения. Это была новая мысль, достойная отдельного философского трактата, но Люся не успела ее подумать. Курьер-контейнер не был философом. Курьер-контейнер был прагматиком, без пяти минут просравшим полимеры.
- С-спасибо, - икнула Люся, - воды.
Стакан она взяла, и попыталась пить медленно, маленькими глотками. Зубы противно скрипели о стекло. Тошнило.
- Я расскажу, - пообещала Люся, булькнула, позеленела и принялась хватать ртом воздух, словно выброшенная на берег камбала.
Рассказывать пришлось много.
Если начинать с самого начала.
О Мартинесе, Мигелито, Рауле с его гребаными бриллиантами и обещанием заплатить за транспортировку десять тысяч долларов.
- Десять тысяч, - прошептала Луиза Касас, давясь соленой водой и слезами, - д-для меня это огромные деньги, я давно на мели. Мартинес сказал, что уже ездил так. Знает Санчеса, который забирает камни. Что, мол, ничего страшного. В дороге не есть, пить понемногу. А в хостеле дадут выпить две ампулы солевого слабительного, и презики с камнями вылетают в течение часа. Непыльно, выгодно. Я и согласилась, дура. А тут… тут! Нас не встретили. Мартинеса прирезали где-то в Квинсе. Вчера в криминальной сводке было. Прирезали и выпотрошили, как куренка.
Дальше следовало умилительное в своей трагикомичности «я слишком молода, чтобы умереть». Нет, Люся правда считала, что слишком.
- Одним словом, мне нужно избавиться от камней. И срочно. Потому что с ними что-то не так. У меня живот болит уже сутки. Мне нужен доктор. Пожалуйста. Такой, чтобы не сдал копам. И найти Санчеса. Потому что, если я не отдам товар Санчесу, меня убьют уже его люди. А вам я отдам половину своего гонорара. Пять тысяч. Х-хорошо? - на слегка потускневшем и размытом, как акварельная картинка под дождем, лице Люси, протаяла робкая надежда.
Отредактировано Paul Nyquist (22.12.2015 23:43:44)
Когда Луиза начала изображать что-то, вроде рыбы, при помощи пантомимы, Декарт немного забеспокоился, что бедняжка уже готова избавиться от бремени нехирургическим путем (через рот), что, конечно, значительно облегчило бы задачу, но женщина справилась с позывом и начала свой незамысловатый и обстоятельный рассказ.
Ридли машинально теребил бороду и молча слушал, как мелко постукивают зубы гостьи о край стакана и обдумывал, насколько глубоко он увязнет в этом во всех смыслах драгоценном дерьме. О том, чтобы попросту в него не ввязываться, речи уже не шло. И дело было вовсе не в том, что детектив был жаден до бриллиантов, замаринованных в желудочном соке и... Ну, да не важно. На камни ему вообще было плевать. Выручка за них уже будила в нем некоторый интерес, но даже так дело было уж слишком грязным, чтобы самоотверженно в него лезть. Но в данном случае, госпожа Касас, вытянула счастливый лотерейный билет во многом только потому что была рождена женщиной, которая нынче терпела бедствие, а мистер Декарт - гребаным рыцарем в сияющих доспехах.
Да, он был предвзят. Да, это было безнадежным ретроградством в этот век тотальной эмансипации, но, черт возьми, ведь нет ничего плохого в том, чтобы помочь даме, когда она действительно в этом нуждается и сама об этом просит. Словно у несостоявшихся в жизни неудачников есть на свете что-то слаще признания собственного мнимого благородства. Никакого вреда и сплошная польза, особенно, если в процессе умудриться избежать разнокалиберных проблем. С этим Риду обычно везло, и все было бы славно, да только сомнительный из Ридли джек-пот, прямо скажем, да и Луиза слабо тянет на счастливую победительницу.
Он вздохнул, задумчиво потер переносицу, разглаживая залегшую складку.
- Знаете, для того, чтобы обещать мне гонорар, он, как правило, должен быть уже на руках. А вы пока предлагаете нам поработать в кредит над очень сомнительным делом. И мы оба отдаем себе отчет в том, что мы не знаем, где человек, у которого наши деньги и есть ли они у него вообще. Честное слово, если уж вы без сомнений готовы носить в себе чужие вещи, то стоило задуматься о карьере суррогатной матери, - он фыркнул, изо всех сил пытаясь быть строгим скептиком. Ему, черт возьми, стоило им быть!
- Скажем, есть у меня на примете такой врач, - Ридли отошел к своему столу и достал причудливую парилку, а затем пошарил в ящиках, - Может, курить хотите? - сам он отложил свой агрегат, настроение на дежурную дозу никотина как-то улетучилось.
- Так вот, скажем, доктора мы вам найдем. И даже, возможно, сможем обеспечить безопасность. Ну, как получится. Но, откровенно говоря, к решению ваших проблем мне придется привлечь почти всех своих людей, мы выполним свою часть сделки, а Санчес ваш, скажем, давненько кормит собой крыс в коллекторе под Бруклином, например, и денег нет ни при нем, ни где-либо еще, а особенно наших пяти тысяч нет у нас с вами. Иными словами, я хотел бы получить хоть какие-нибудь гарантии. Может быть, за вас может кто-то поручиться? Хоть кто-нибудь? Или у вас есть другие соображения?
[icon]http://s3.uploads.ru/bie1Q.jpg[/icon][nick]Luisa Casas[/nick][charinfo]Луиза Касас
34 года, человек-контейнер[/charinfo][status]NPC[/status]Господь всемогущий, какие соображения!
Луизе хотелось взвыть – надрывно и протяжно. Но тогда он примет ее за сумасшедшую – а с сумасшедшими мало кто захочет иметь дело. Даже за гипотетические пять тысяч.
- Я… я не знаю. Нет никого, - панические нотки в голосе как предвестники скорой истерики – не лучший выход, но выхода она не видела, - я знаю Мигеля, Мартинеса… знала Мартинеса, но я ни разу не видела Санчеса и не знаю, на кого он работает.
Мысль о гибели Санчеса уже приходила ей в голову – и это естественно, никто не заинтересуется рядовыми мигрантами из Колумбии, колесящими по стране великих возможностей с рабочей визой в кармане. Они никому не нужны. Кроме тех, кто осведомлен. Санчес вряд ли добровольно поделился сведениями о живых контейнерах с драгоценным грузом.
Все это она знала. Только знание не спасает.
А на лице Ридли Декарта отчетливо проступило сомнение. Эдакое немое сражение между здоровым опасением вляпаться в дерьмо, смешанным с легкой гадливостью и (как ни странно) все-таки желанием помочь.
И он не вышвырнул ее сразу. А ведь мог. И то, что не вышвырнул – давало надежду, пусть крохотную и смутную, но надежду.
- Я только знаю адрес, куда поехал Мигелито. И про него ничего не известно, может, он жив и даже смог найти нужных людей. Нам забронировали три места в «Соловье и Розе». Может быть, что-то можно узнать там? Да, если можно. Обычную сигарету.
Она закурила, и внутренняя жаба странным образом притихла, затаилась, возможно, выжидая. Декарт по-прежнему смотрел на нее странно, со смесью жалости и презрения. Так смотрят на больного щенка, у которого на лбу внезапно открылся третий глаз.
Вдох, выдох.
Луиза не была наивным цветочком, свято верящим в то, что дельцы наподобие Санчеса Меркадо будут держать слово в случае, когда им припалил задницу кто-то извне. И она сомневалась, что Ридли Декарт окажется столь наивным цветочком.
Но вариантов у нее не было.
Сердце гулко стучало о пустую грудную клетку. И она решилась.
- Если вы поможете мне извлечь камни и убраться отсюда живой… если вы найдете Санчеса или его людей, вы получите деньги. У нас договор, они заплатят, - Луиза Касас не очень-то верила в это сама, но отчаянно, до ломоты в висках и радужных кругов перед глазами хотела, чтобы он поверил, - если не найдете – получите камни. Мне они не нужны.
Отредактировано Paul Nyquist (10.01.2016 13:49:36)
Вот только полновесной истерики ему здесь не хватало. Точнее, периодические поползновенияв сторону оной Ридли уже имел счастье наблюдать, но лучше бы им таковыми и оставаться. На крики, вой и рыдания всегда тратится невероятно много ценного времени. Пусть Декарт и не был циничным сухарем, прекрасно понимая, что иногда это просто необходимо, он предпочитал чтобы эта часть их отношений с клиентами разворачивалась уже после того, как будет добыта вся необходимая информация и установлены договоренности. Получалось не всегда, частенько особенно впечатлительные посетители спокойно себе подвывали и орошали горькими слезами обивку недорогой мебели. Как правило, никто из персонала не возражал, ведь истерика - крайнее внешнее проявление фрустрации, а результаты деятельности детективного агентства по природе своей были благодатной почвой для этого дела. Так что временами из-за хлипких дверей "Черного котенка" раздавались такие стенания, которые не снились и детским стоматологам.
- Так, ну ладно, никого, так никого, - торопливо ответил Рид, забирая опустевший стакан и снова наполняя его из кулера.
- По крайней мере, вы не пытаетесь врать, это значительно упрощает дело. В любом случае, раз уж вы здесь, мне пригодится любая информация об этом вашем деле: все имена, клички, места, время, условия, сроки, детали в контексте уже изложенного вами. А потом мне необходимо будет побольше узнать уже о вас, - вместе с пачкой не слишком крепких сигарет и бензиновой зажигалкой мужчина выдал Луизе чистый лист бумаги и ручку.
- Ваш статус, занятость, наличие связей, - Когда женщина закурила, Ридли, продолжая изображать из себя джинна с бездонным мешком полезных предметов, поставил перед ней пепельницу. Тяжелую, из дешевого стекла, украшенного простецким логотипом бросового пива, ее он, кажется, чисто из желания навредить спер из некого особенно не понравившегося ему бара.
- Не нужно бояться. Хуже, уверяю, уже не будет, а я смогу предложить вам несколько вариантов решения вашей проблемы, кроме очевидного. Они всегда есть, когда вы согласны сотрудничать.
Решительное заявление о камнях вызвало у него легкую панику. Разве он был похож на старого еврея с Нижнего Ист-Сайда, который с радостью вооружится ювелирной лупой и ринется оценивать чудеса огранки и навар с этих невероятных камушков? И все же, это было явно лучше, чем ничего или призрачные обещания честной сделки с сомнительными бизнес-партнерами.
- А вы не знаете, что это за камни? Вы их видели?- задумчиво спросил детектив, прикидывая, стоит ли овчинка выделки. Покупателя-то, предположим, Декарт нашел бы, хотя инвестировать нынче предпочитали в недвижимость и ценные бумаги, а не старые добрые золото и бриллианты. И, надо сказать, что какой-нибудь гребаный голубой карбункул растворить в хаотичных потоках сделок черного рынка будет куда сложнее, чем горсточку бросовой мелочи.
[icon]http://s3.uploads.ru/bie1Q.jpg[/icon][nick]Luisa Casas[/nick][charinfo]Луиза Касас
34 года, человек-контейнер[/charinfo][status]NPC[/status]Люся следила за его движениями потемневшими от страха глазами, слушала, что он говорил – а говорил он, в общем, умные, правильные и здравые вещи. И от осознания его правоты неприятно сосало под ложечкой, а желудок отзывался на судорожные вдохи новыми спазмами. Напротив висело зеркало – небольшое и темное. Из зеркала на нее смотрела не женщина – блядский клоун с трагически опущенными уголками рта и серым бумажным лицом.
Пепел осыпался с сигареты мимо пепельницы, на потертую столешницу.
- Извините… я уберу, - торопливо сказала она, вдавливая окурок в мутное стекло, - что же мне делать? Я рассказала все. Почти все, что знала.
И она повторила снова, что знала, что забыла, что вспомнила и (возможно) даже добавила от себя, не пытаясь выглядеть менее жалко, чем уже есть. Ручка противно скрипела под белыми от напряжения ногтями, буквы прыгали перед глазами, расплывались радужными пятнами.
«Луиза Касас, 34 года».
... Тридцать четыре года.
Шесть лет работала в клубе «Игуана», эскорт. До декабря 2012 года.
Алкоголь, наркотики – нет. Сейчас нет.
Образование – средняя школа, курсы официанток, школа стрип-пластики и современного танца. Давно, шестнадцать лет назад.
Два года перебивалась случайными заработками, работала официанткой, продавцом на заправке. Потом познакомилась с Мартинесом.
Рауль. Фамилии она не знала. Высокий, черноволосый, тонкие усы, одет дорого и щегольски. Бриллианты она видела, паковали при ней. Двадцать пять штук размером примерно с ноготь большого пальца. Рауль сказал - от карата до двух.
Их «загрузили» на каком-то ранчо недалеко от Паредо. Пересекали границу милях в десяти от Паредо, в микроавтобусе с такими же, как они, трудовыми мигрантами. Документы проверили у всех. В Сан-Антонио сели на рейс до Нью-Йорка. Прилетели двенадцатого утром. Их должен был встретить в аэропорту Санчес Меркадо, отвезти в хостел «Соловей и Роза». Места в хостеле были забронированы. Там они отдавали Богу душу камни в наружность, получали деньги. Мартинес был в их группе главным. Он наверняка знал больше.
- Все, - сказала Люся, - Санчес нас не встретил, мы разъехались. Я у подруги ночевала. У меня есть номера телефонов Мигелито и Мартинеса. Они оба вне зоны доступа. Я запишу. Можно еще воды?
Зубы выстукивали марш. Каждый новый глоток отзывался мучительной болью. Она начала икать – громко, стыдно; рот наполнился кислой слюной, живот свело, она согнулась пополам, и ее вырвало.
Отредактировано Paul Nyquist (12.01.2016 21:21:16)
- Неееее надо, наверное, -
Рид не вовремя спохватился, воды Луизе сегодня явно было достаточно. Состояние ее откровенно пугало, он совершенно не представлял, есть ли у него реальный повод опасаться худшего, но клиентка, на его субъективный взгляд, была, если что, не прочь испустить дух здесь, в теплом светлом офисе и ненасильственным методом. И вот это было бы совсем некстати! С оценкой медицинских рисков у мистера Декарта всегда были проблемы, и сейчас противнее всего было ощущать до зубовного скрежета знакомые волны паники, совсем как летом 2005, когда в салоне его такси в пригороде расстроенная женщина на крайне солидном сроке резко передумала родоразрешаться дома, видимо, в компании какого-нибудь духовного сыроедческого гуру, и избрала своим местом силы заднее сиденье его машины и трассу в 8 километрах от ближайшего медпункта. О, он тогда был просто счастлив. Ридли вообще не очень любил просить, но тогда он был готов в голос выть, умоляя ее подождать еще хотя бы минут 40. Увы, мнения водителя никто не спрашивал, роды были стремительными, и единственное, за что Декарт был искренне благодарен судьбе, так это за то, что ему не пришлось принимать в этом непосредственное участие. Тогда все закончилось вполне благополучно. Да, нервов ему никто не вернет, салон пришлось приводить в порядок за свой счет, но там он получил двоих живых, а теперь же имел неиллюзорный шанс получить одну мертвую иммигрантку.
Еще пару секунд он туповато пялился на лужу, а затем, наконец, очнулся и попытался развить бурную деятельность.
- Так. Ну, это ничего. Ничего, вы молодец, - мужчина оторвал от рулона солидное полотно бумажных полотенец и подал ей, - Теперь, вот что. Заткнитесь. Медленно считайте про себя. До ста, например. Все будет нормально, просто делайте, что я скажу. Когда сотня выйдет, начинайте заново. Дышите глубоко. Слушайте и запоминайте, что я скажу, после того, как сделаю звонок.
Джен была на быстром наборе. Она вообще была такой, с ней и говорить долго не требовалось. Потому они и сотрудничали.
- Тут в тетке перевозили камни, надо срочно вынуть. Ртом, э, в смысле, перорально. Двое суток минимум, уже больше. Надо срочно, ее рвет. Не надо меня об этом спрашивать, я не знаю! - с трудом сохраняя остатки самообладания, огрызнулся в трубку Рид, - Пусть кто-то из ваших заедет, я без машины сегодня. Всё, жду, - он нажал отбой, вздохнул, восстанавливая равновесие и снова обратил взгляд на Луизу.
- Слушайте меня внимательно. Сейчас поедете к доктору, она вас сегодня прооперирует. Потом, как получится, поместим вас в шелтер при кризисном центре. Там вы сможете получить безопасное убежище, юридическую помощь, возможно, пособие, если вы согласитесь сотрудничать, в том числе, рано или поздно, с копами. Это, сразу скажу, не бриллианты в жопе, но, хотя бы живой будете. Сможете грамотно и четко отработать свою версию, останетесь на свободе, вам помогут с трудоустройством и статусом. Согласны на такой вариант?
[icon]http://s3.uploads.ru/bie1Q.jpg[/icon][nick]Luisa Casas[/nick][charinfo]Луиза Касас
34 года, человек-контейнер[/charinfo][status]NPC[/status]«Кто молодец? Я молодец?», - думала Люся, не отводя взгляда с мутной лужи у ножки журнального столика. Ей стало немного легче дышать, однако страшно было поднять глаза.
И не потому, что видок у нее сейчас тот еще – серая, бледная, с перекошенным лицом и тонкой струйкой слюны, стекающей из угла рта (она взяла из рук Ридли бумажное полотенце, мотнула головой и безучастно вытерла слюну тыльной стороной ладони). Потому, что положение ее по-прежнему было очень шатким, а издохнуть хотелось все больше. Потому что сложно притворяться жалкой и нуждающейся в сочувствии, когда даже притворяться нет необходимости – все на лице. И тебя, помимо бриллиантовой жабы в желудке, заживо съедает страх быть обманутой, или равнодушно отброшенной, и закончить свою никчемную жизнь еще одним безымянным трупом с располосованным животом. На ближайшей помойке.
Он ведь не дурак, этот Ридли Декарт, и понимает, что ввязывается сомнительную историю, от которой за милю несет дерьмом и смертью – но он почему-то все еще не выставил ее прочь, и даже сочувствует.
Ну, или по крайней мере, он так выглядит.
Люся потрясла головой - «да, я все поняла» – шея хрустнула, боль отдалась в висках нежным звоном.
«Раз…два…три…»
Люся терла бумажным полотенцем руку.
Она прислушивалась к тому, что говорит Декарт. Слушала и впитывала, запоминала. Слова, интонации, даже паузы - пытаясь угадать, что именно отвечает собеседник на том конце трубки.
«…семьдесят семь… семьдесят восемь…»
На коже осталась красная отметина, но она продолжала машинально, механически оттирать липкую рвоту, словно собираясь протереть в ладони дыру.
Вот он разозлился, но коротко, как спичка вспыхнула. Спокоен, значит… значит, получится?
Луиза выпрямилась и задышала быстрее.
«Девяносто два… девяносто три…»
- С полицией? - переспросила она, до боли прикусив нижнюю губу, чтобы подавить новый мутный всплеск в голове. На несколько секунд в глазах просветлело.
Нет, к полиции Люся была не готова.
Рассказывать полиции о себе, о Мигелито, о Мартинесе и о Рауле – особенно о Рауле с его темными злыми глазами, словно кисточкой прорисованными щегольскими усиками и золотой цепью с палец толщиной… этот найдет. Этот из-под земли достанет и убьет второй раз, если ее по какой-то нелепой случайности не добьют в первый.
- Я согласна, - она старательно потрясла головой - имитировала согласие, как тряпичная кукла, марионетка в руках мастера; от этой тряски в ушах застучали дробные злые молоточки, - конечно. Я согласна.
«Главное – избавиться от камней. Вдруг мне повезет… и я смогу улизнуть от всех раньше, чем до меня доберутся. И копы, и Рауль».
Бумажные катышки прилипли к ладоням.
"Я солгала".
"Что?" - Ридли озадаченно смотрел на Луизу, кивавшую, как китайский болванчик. Послышалось. Конечно, послышалось. Она согласна. Что ж одной проблемой меньше. Он сделает вид, что не обратил внимания на эти бегающие глаза, на эти пальцы, превращающие салфетку в крошево. В конце концов, разве она первая? Сколько их таких было? Не две, не десять, даже не сто. Считающих, что в своей погоне за ускользающей жизнью они смогут перехитрить весь мир. Эти несчастные женщины с глазами загнанной дичи, не верящие никому, кроме себя, и себе не верящие еще больше. Похожие на кроликов на мушке охотничьего ружья. Кто их создал? Уж явно не они сами.
- Ну вот и славно. М-да. Будем решать проблемы по мере поступления, идет? Сейчас главное благополучно дождаться врача, а дальше уже потихоньку все образуется, если будете следовать моим указаниям. Не так уж это и сложно.
"Соблюдай психологическую гигиену, Рид", - строго напомнил сам себе детектив, но жаль было уже не саму женщину, а затраченных на нее сил и времени. С другой стороны, возможно, пригоршня камней улучшит его настроение. Даром, что не почечных. А так - он вовсе не брезгливый. Да, без лишнего геморроя, конечно, не обойдется, но он уже влез во все это, оставалось лишь выбираться с наименьшими потерями и думать, кому можно быстро и по возможности анонимно сплавить блестяшки.
Минут через 20, когда последствия желудочного демарша Луизы были устранены и больше слов не потребовалось, во двор здания заехала небольшая машина неотложной помощи. Ридли помог Люсе спуститься и устроиться на заднем сидении. Во время езды ее укачало, но это было не важно. Декарт не по наслышке знал, где можно недорого и быстро почистить салон и подумал только, что если ему так нравится возиться с беспомощными людьми, которые не в состоянии удержать в себе содержимое своего желудка, то давным давно стоило пожениться на какой-нибудь хорошей женщине (с предрасположенностью к токсикозу, например) и завести пару ребятишек (тут первые лет... 10 и предрасположенности никакой не надо). Но сейчас у него не было ни хорошей женщины в женах, ни пары детей, только серая от ужаса мигрантка с чужими бриллиантами в пузе.
Но, как говорится, у многих и того нет.
Вы здесь » Hell's Kitchen » Gramercy » (13.01.2016) Romancing The Stone
